Я ласково потерлась о его плечо щекой, поцеловала подбородок, надеясь дотянуться вскоре и до желанных губ. Таких манящих, сладких…
– Ри-ана…
– А что было потом? – вспомнила я, что мы тут вообще-то разговариваем. – Изольда…
– Мертва. Ее тело начало превращаться в кусок льда, когда ты признавалась мне в любви. А когда коснулась губ, Изольда умерла. У нее заледенело сердце и навсегда остановилось. Больше она нас никогда не побеспокоит, – глухо заметил он.
– Ты ее любил? – шепотом спросила я.
– Нет. Это было больше похоже на страсть…
– Гард так и сказал.
Эжен вздохнул, посмотрел на меня.
– Между страстью и любовью, Риана, есть огромная разница. Первая может исчезнуть, растаять, как снег по весне, а вторая, если она искренняя и сильная, останется в сердце. Поверь, я знаю, о чем говорю. Не ревнуешь?
Я покачала головой. Эжен ласково провел рукой по моей спине, легко улыбнулся, словно радовался моему ответу.
– А как мы выбрались? Я помню шум воды…
– На том месте, где стоял замок, раньше находилось озеро. Изольда, используя древние чары, призвала водную стихию, создала убежище. Когда она умерла, все вернулось на круги своя. Я, правда, не стал этого дожидаться, сразу подхватил тебя и переместил, но Гард и Лан потом проверили.
Я нежно поцеловала его в плечо, улыбнулась.
– Ты умирала, а я сходил с ума, Риана. И думал, всей моей магии и огня феникса не хватит, чтобы тебя спасти, вытащить, вернуть… Гард и Лан пообещали, если я не перестану рычать, запрут меня в подземелье Академии, – заметил он.
Я ничего не ответила, лишь позволила Эжену провести рукой вдоль моей спины, убедиться, что я здесь… с ним, живая.
– Расскажешь, как ты до меня добралась?
– А Гард и Лан промолчали?
– Представь себе.
– И даже Влада? – поразилась я.
Эжен приподнялся, вгляделся в мое лицо, нахмурился.
– Полагаю, раз ты тянешь с ответом, он мне не понравится, – усмехнулся Эжен.
– Боюсь, все гораздо хуже. Ты придешь в ярость.
– Даже так?
Темный маг задумчиво на меня посмотрел и велел:
– Рассказывай.
– Когда ты исчез, Гард и Лан рассказали мне и о выборе феникса, и об Изольде, и о… профессоре Приме.
– Ты пошла к нему за помощью?
В голосе Эжена послышался лед.
– Да.
Темный маг резко поднялся, накинул халат, подошел к окну, распахнул его, глотая холодный воздух.
– Он потребовал взамен помощи… мой поцелуй.
Я не могла не сказать.
Эжен напрягся, повернулся ко мне, медленно закатал рукав халата, посмотрел на сверкающий брачный узор, потом перевел взгляд на дрожащую меня.
– Измены не было, Риана. Если бы подобное случилось, даже мысленно подумай ты о другом мужчине, браслет бы изменился, а связь исчезла. Тогда бы ты меня никогда не смогла бы найти.
О, боги! А я и не подозревала, как тогда рисковала! Могла ведь от отчаяния согласиться и потерять все!
Вскочила, бросилась к Эжену, но тот… отодвинулся, снова посмотрел на браслет.
– Хотя я не понимаю, почему он прежний! Но этот поцелуй я тебе со временем прощу, потому что знаю…
– Я его не целовала.
– Что?
Он уставился на меня. Неверяще так. И я торопливо и сбивчиво пересказала наш разговор с профессором Примом. И пока говорила, заметила, как у Эжена на руках появляются когти, а глаза сужаются, наливаются огнем.
– Прекрати меня ревновать! – пискнула я. – Хватит!
Он вдохнул, выдохнул, но это мало что изменило.
– И значит, потом ты отпустила ласточку?
– Да.
Я снова замялась, не зная, как ему сказать о безликих. Он шагнул ко мне, такой пугающий и властный, что я невольно попятилась и споткнулась. Эжен не дал упасть, подхватил, приподнял и, не спуская с меня глаз, тихо уточнил:
– Кто из моих врагов помог? Перед кем я теперь в долгу?
– Отпусти меня и убери когти.
– Риана!
– И если на меня зарычишь еще раз…
Он не стал отвечать, впился в мои губы жадным поцелуем, понес к кровати и снова заставил забыть, почему мы едва не поссорились.
Я совсем обессилила, когда темный маг поймал мой взгляд и требовательно уставился на меня:
– Охотники, – выдохнула я, зная, что он хочет услышать.
И все его самообладание рухнуло.
Я наблюдала, как Эжен от ярости громит комнату, затем тушит случайно возникший пожар. И только потом, когда в спальне уцелел лишь камин, он устало прислонился к стене лбом и часто задышал.
