— Я не хочу, чтобы ты останавливалась на достигнутом, Дженни. Ты заслуживаешь большего.
— С тех пор как я встретила тебя, у меня есть все, Мэтт.
Он обнимал ее невероятно нежно. Благодаря Мэтту она узнала, что такое настоящее счастье.
Она проснулась в его объятиях. Огонь в камине давно погас, но одеяло все еще хранило тепло. Мэтт прижимался к ней.
Он извлек наружу чувства, которые она спрятала глубоко, когда решила стать матерью-одиночкой.
Глупо было думать, что их связывала только страсть.
Мужчины редко говорят о своих чувствах. Возможно, Мэтт ждал, пока она начнет этот разговор.
Дженни прислушалась к своему сердцу. Оно молчало. В этом деле бабушки ей не помогут. Да она и не верила никогда, что они что-то знали о любви.
Дженни научили любить Алексис и Мэтт. И пора было сказать ему об этом.
В этот момент она ощутила на себе его взгляд.
— Доброе утро, красавица. — Он наклонился и легонько коснулся губами ее рта. — Я думал, ты выглядишь прекрасно при свете камина, но при свете дня ты тоже обворожительна. — Его руки бродили по ее спине. — Как тебе спалось?
— Мэтт…
Он стал покрывать поцелуями ее шею, потом плечи, медленно двигаясь все ниже и ниже. Сквозь мягкую ткань он нашел ее грудь и продолжил свои поцелуи. Она желала его каждой клеточкой своего тела.
— Мэтт…
Вдруг тишину комнаты и замерзшего мира за ее пределами нарушили громкие мужские голоса, доносившиеся с улицы.
— Похоже, там что-то не так. — Мэтт быстро поцеловал ее в губы и перекатился на спину. — Схожу посмотрю.
Стоило ему одеться и выйти из комнаты, как Дженни расплакалась. Она так хотела признаться Мэтту в любви и услышать в ответ, что он тоже любит ее.
Разочарованная, Дженни умылась холодной водой, оделась и села у окна. Мэтт вернулся с подносом, на котором был горячий кофе и плюшки.
— Жена одного из моих соседей готовила сегодня завтрак для целой бригады. Я сказал, что я не один, и она приготовила для нас кофе.
Дженни удивленно выдохнула:
— Ты говорил им обо мне?
— Да, все знают про ребенка. Я хочу, чтобы они знали, это же мои соседи.
— Но… — пролепетала она.
— Твои соседи знают обо мне?
— Как они могут не знать? Ведь каждый день кто-то подъезжает к моему дому на лимузине. Даже в выходные.
— Послушай, Дженни, — Мэтт попытался успокоить ее, — мы оба ценим свою личную жизнь, но уже поздновато скрывать наши отношения.
— Я хотела, чтобы сначала все определилось. — Дженни почувствовала, что покраснела. Она так хотела быть смелой! Она хотела быть другой, хотела доверять ему. И жаждала услышать заветные слова.
— Это можно исправить.
Дженни вскинула голову, посмотрела на Мэтта влюбленными глазами, даже не пытаясь скрыть свои чувства. Надежда не оставляла ее.
— Думаю, тебе лучше пожить у меня до рождения ребенка.
Дженни заморгала и почувствовала неприятный укол в сердце. Только на этот раз ей было намного хуже.
То же самое она чувствовала, когда стояла у самолета в Австралии, напрасно ожидая родителей, которые не пришли проститься с ней.
Она мучительно долго ждала звонка от парня, которому отдалась в колледже. Или от другого мужчины, который ее не любил.
История повторялась. Еще одна глава из жизни Дженни Эймс.
Глотая слезы, Дженни вскочила и отвернулась, чтобы не показывать Мэтту, как ее задели его холодные слова. Конечно, он не понял, что она ждала признания в любви или даже предложения выйти замуж.
Как она могла быть такой дурой? Когда же она наконец научится жизни?
Дженни усмехнулась и резко повернулась.
— Спасибо за приглашение, Мэтт, но я вряд ли смогу жить в таком месте. Похоже, у тебя тут туалетов больше, чем в Белом доме. Да весь мой дом поместится у тебя в одной спальне.
Она распахнула дверь.
— Целая комната для галстуков? И еще одна для обуви? А я и не знала, что ты носишь ковбойские ботинки.
Дженни неестественно засмеялась и продолжила открывать двери в коридоре. Мэтт смотрел на нее так, словно она потеряла рассудок. Тут она заметила маленькую дверь у дальнего окна и направилась к ней. Мэтт рванулся ей наперерез.
— А там что? — спросила она, взявшись за ручку. — Шляпы?
— Дженни, нет!
Она сделала вид, что не услышала его, и заглянула в комнату. Там стояла колыбель, стоившая, должно быть, целое состояние. По сравнению с ней простая кроватка, купленная Дженни в магазине подержанной мебели, показалась бы старой рухлядью.
