— Ах, благодарю! Вы очень любезны.
И профессор Андриан впервые после нескольких десятков лет вновь собственноручно чистил свои башмаки, как в бытность свою мальчонкой, когда он еще ходил в начальные классы. В их маленьком городишке едва стоило сойти с деревянной мостовой, как ноги по щиколотку увязали в грязи.
С курильщиками он тоже примирился. Поначалу всего лишь примирился, а затем и полюбил их: ведь они, бедняги, вследствие своего дурного пристрастия страдали больше, чем он. И любители выпить, и чревоугодники, и женатые люди, и многодетные отцы семейства — все они тоже страдали ни за что…
Дня через два надзиратель поинтересовался фамилиями на букву «А» и, когда профессор назвал себя, прекратил перекличку.
— Одевайся и пошли!
Старый профессор также трясущимися руками натянул брюки. Когда он сунул ноги в башмаки без шнурков, матрос шепнул ему:
— Может, найдем вам папироску.
Профессор отрицательно покачал головой. «Как хорошо, что я не курю», — подумал он. Папиросы в камере были на вес золота, уж это-то он знал.
Наверху, на втором этаже, он с наслаждением полной грудью вдыхал воздух, после камеры казавшийся таким свежим.
Его ввели в какой-то кабинет.
— Садитесь, пожалуйста, — вежливо предложил молодой человек, хозяин кабинета.
Воздух здесь тоже был приятный, только пахло одеколоном.
Лицо молодого человека — синевато-серое — слегка припудрено. Видно было, что его только что побрили. Запах одеколона шел от его волос, и профессор, пожалуй, вообще не обратил бы на это внимания, если бы сами жесты молодого человека не наводили на мысль о сходстве его с парикмахером.
— Фамилия, имя? — раздался вопрос по другую сторону письменного стола.
Профессор ответил.
— Год и место рождения?
Андриан дал и эти сведения.
Следователь откинулся в кресле и широко распростер руки, блаженно потягиваясь, похрустывая косточками. Затем за спинкой кресла свел руки вместе и пренебрежительным, скучающим тоном задал следующий вопрос:
— Вы говорили, будто бы наш вождь не является вождем всего человечества? — Он высвободил руки из-за спинки кресла и, облокотясь на стол, оперся подбородком о кулаки. Взгляд его неподвижно застыл на лице профессора Андриана.
— Нет, не говорил.
Молодой человек наклонился вперед и, притворяясь обозленным, выкатил глаза:
— Отнекиваться вздумали? Мы вам живо восстановим память! — Он погрозил Андриану кулаком.
Старый профессор рассерженно насупил брови и не удостоил дерзкого молодого человека ответом. А тот вновь откинулся на спинку кресла.
— Напоминаю. В университете во время заседания естественно-научного факультета… сейчас скажу точно, когда это было, — он выдвинул ящик письменного стола и заглянул в какую-то бумагу. — Седьмого февраля тысяча девятьсот тридцать пятого года. Присутствовали вы на этом заседании?
— Затрудняюсь сказать. Разве упомнишь такие подробности по прошествии трех лет?
— Не пытайтесь увильнуть от ответа, все равно не удастся. Были вы на заседании седьмого февраля тысяча девятьсот тридцать пятого года?
— Не помню. Но если в упомянутый вами день такое заседание действительно состоялось, то, по всей вероятности, я там присутствовал.
— Вот это другой разговор. А помните, как вам был напрямую задан вопрос: «Известно ли вам, профессор, что наш вождь является вождем всего человечества?»
— С какой стати кому бы то ни было понадобилось задавать мне этот вопрос?
— Зарубите себе на носу: вопросы здесь задаю я, а не вы! Но в порядке исключения отвечу: означенный разговор произошел в перерыве. Так как же?
— Не помню. Возможно, так оно и было.
— Ага! Надеюсь, и свой ответ теперь вспомнили?
— Нет.
— Старческая память подводит? Что ж, придется помочь. — Следователь снова выдвинул ящик стола. — «Эти вопросы не входят в мою компетенцию», — вот что вы ответили.
— Вполне возможно. Я по-прежнему утверждаю, что точно не помню, но если кто-то действительно задал мне такой вопрос, то я со всей очевидностью должен был ответить именно так. Это мой обычный ответ на аналогичные вопросы.
— Ах вот оно что! И что же вы подразумеваете под аналогичными вопросами?
— Если бы, к примеру, речь зашла о всемогуществе Господа, о премудрости Всевышнего.
