– Нет, не передумал, просто…
– У тебя сейчас девушка? – догадалась Глори. – Только не говори, что она одна из тех актрис с местного порносайта.
– Это не порносайт…
– Жан, Жан, Жан, – Глори устало зацокала языком. – Когда же ты начнешь думать головой?
– Это не то, что ты подумала. Ей просто нужно было где-то переночевать.
– Конечно, – протянула Глори и повернулась к своему мужчине. – Знаешь, Бобби, наверное, он никогда не перестанет удивлять меня. Он как материк, который ты уже исходил вдоль и поперек, но когда только подплываешь к нему, видишь на горизонте, то думаешь, что наткнулся на что-то новое, неизведанное… Хотя так, наверное, со всеми людьми… – она снова надела очки и повернулась к Мерло. – Могу я войти и посмотреть на твою девушку?
– Она не моя девушка.
– Конечно, конечно… Так я могу войти и посмотреть?
Мерло нехотя отошел в сторону. Может быть, дело было в неимоверно высоких каблуках, но Глори стала почти одного с ним роста. Бобби Раст вошел в дом следом за ней. «Еще один мужчина, которого она изменила до неузнаваемости, – подумал Мерло, вспоминая, как выглядел Раст прежде. – Куда делась кожаная куртка, небрежная щетина, рубашка с пятнами кетчупа на груди?»
– Эй, Бобби! – позвал Мерло. – Эта девушка разобьет тебе сердце. Поверь мне, я знаю, о чем говорю – со мной это было дважды.
Можно ли было в действительности разбить сердце Бобби Расту? До встречи с Глори – да, после – маловероятно.
– Расскажи мне все, что знаешь о Давиде Вартане, – попросила Глори раньше, чем назвала свое имя. – Я хочу написать о нем статью, – сказала она устало. – И не спрашивай, зачем мне это нужно или почему ты должен выкладывать мне все, что знаешь о нем. Я и сама не знаю, почему. Уже не знаю… Ничего не знаю…
Потом она рассказала о том, как ее статья убила Парси Лейн, как она из жалости стала жить с Чипером и как подсадила Жана Мерло на а-лис.
– Кстати, пока Мерло был в больнице, я пошла к своему бывшему мужу и переспала с ним за пакетик этих чертовых пилюль, – сказала Глори, глядя Бобби Расту в глаза. – Не то чтобы они были смыслом моей жизни, но… Вряд ли у меня вообще есть в жизни смысл… Так что… Если захочешь арестовать меня, то таблетки лежат в правом кармане платья. Большой срок мне не грозит, но ты сможешь отличиться. Ты ведь этим занимаешься, верно? Пытаешься отличиться всю свою жизнь? – Глори не то смеялась, не то злилась. – Хотя Гедре Маккормак считает тебя своим другом. Ты помнишь Гедре Маккормак? А ее клуб? Он называется «Честолюбивые намерения». Там, кстати, работал Давид Вартан. Ну да это уже неважно. Подопытный солдат пропал, так что…
– Подопытный солдат? – спросил Бобби Раст.
– А ты не знал? – Глори рассмеялась. – Мне рассказал об этом один врач, который курировал те эксперименты. Кстати, хороший человек, в отличие от меня, если не считать, что любит ролевые нейронные программы со сменой пола… Думаю, если я сейчас назову его имя, то испорчу жизнь и ему… – она попыталась снова рассмеяться, но вместо этого из ее глаз потекли слезы, хотя губы и растянулись в улыбке. – Чертовы сны наяву! – проворчала Глори, растирая по щекам тушь. – Все кажется таким нереальным. Ты не знаешь, где здесь можно найти приватный бар и нейронный модулятор, чтобы никто не задавал лишних вопросов?
Бобби Раст осторожно покачал головой.
– Ладно. Найду сама… – она развернулась и пошла прочь, словно и не было сейчас этого разговора.
Заинтригованный, Раст пошел следом. Глори не оборачивалась. Она понимала, что если не удастся привлечь внимание Раста сейчас, то второго шанса не будет. Странным было лишь то, что играть почти не пришлось – Глори убеждала себя, что играет, притворяется, но все как-то уже было в ней, оставалось лишь открыться и вывалить груз на голову выбранного человека.
Теперь привести его в бар, где есть нейронные модуляторы, предложить а-лис и надеяться, что Гедре Маккормак не соврала и в последние годы Раст действительно пристрастился к красным пилюлям, иначе придется звонить доктору Ситне и просить вытащить ее из очередной неприятности.
