Номера счетов, адреса доставки, фамилии приватных заказчиков – Мерло не сразу понял, что все это значит, не сразу узнал в большинстве клиентов жителей родного города.
– И что ты думаешь обо всем этом? – спросил он, показав выписки Мэтью Колхаусу.
– Ничего не думаю.
– Но там почти все видные жители нашего города.
– Я видел.
Колхаус снял очки и долго разглядывал Мерло: слишком внимательно, чтобы это могло что-то значить.
– И что мне теперь делать? – спросил Мерло.
– А что бы ты хотел сделать? – спросил Колхаус.
– Не знаю. Я хотел просто написать о них статью, а не подрывать мещанские устои этого города.
– Я говорил тебе не ходить в тот дом. Но ты сказал, что ты журналист… – плечи Колхауса вздрогнули. – Так и веди себя как журналист.
– Никто не даст мне напечатать эту статью в нашей газете.
– Газеты есть разные.
– Меня выгнали из «Эффи», забыл?
– У тебя есть друзья.
– Нет друзей. Глори – и та использовала меня.
– Может быть, теперь настало время использовать ее?
– Ты предлагаешь мне отдать статью ей?
– Если, конечно, ты не ищешь дешевой славы.
– А если ее это не заинтересует?
– А ты постарайся заинтересовать ее. Помнишь, как она говорила? Вы, журналисты, как стервятники – кто первым почуял падаль, того и мясо.
– А что потом? Глори получит порцию своей славы, а я потеряю работу и стану изгоем в этом городе. Скандал вспыхнет и погаснет. Последствия будут ощутимы только для меня и тех, кто снимался в нейронных программах.
– Но ведь это именно они дали тебе тему для статьи. Значит, им это нужно.
Колхаус поднялся с дивана, вышел на улицу. Мерло шел за ним.
– Мы еще не договорили, Мэтью!
– Об этом невозможно договорить, Жан. Здесь нет нужных слов. Иногда ты должен что-то сделать просто потому, что должен. Или не сделать. Выбор за тобой. Ты в центре, на грани. И теперь только тебе решать, на чьей стороне быть. И поверь мне, на этой грани нельзя стоять долго. Зазеваешься – и она разрежет тебя надвое. Не будет больше Жана Мерло, лишь его разрозненные, никому ненужные половины. Но когда ты поймешь это, будет уже поздно. Так что обратный отсчет начался. – Колхаус неожиданно обернулся и уставился на Мерло стеклянными глазами. – Тик-так, Жан. Тик-так.
Мерло связался с Фритой и сказал, что им нужно встретиться и уточнить детали статьи. Это была лож, потому что Мерло просто хотел поговорить, заглянуть ей в глаза и понять, почему она пытается похоронить себя, свой бизнес, каким бы аморальным он ни был, а заодно и журналиста, на голову которого бросает наковальню этой статьи.
– Если только днем и только в детском кафе, – сказала Фрита, словно Мерло был одним из тех, кто покупает нейронные программы с ее участием, пользуется ими какое-то время, а потом этого становится мало и он начинает мечтать проделать все те гадости в реальной жизни с реальной девушкой.
«А я мечтал?» – спросил себя Мерло, вспоминая, как искал девушку, совершенно не похожую на Глори…
Когда на следующий день он пришел в детское кафе, Фрита уже ждала его, сделав заказ – коктейль со взбитыми сливками и черный кофе. И снова никакой косметики, никаких эмоций.
– Ты сказал, что у тебя есть вопросы, – сухо прервала банальные приветствия Фрита.
Мерло смутился, может быть, немного разозлился, но внешне сохранил невозмутимость, взял кофе, жалея, что в кафе нельзя курить, и спросил Фриту, понимает ли она, к чему приведет статья о клиентах их сайта.
– Конечно, – сказала она сухо, словно пустынный ветер добрался в этот богом забытый город и поселился в груди повстречавшейся ему девушки.
– И могу я спросить, почему? – спросил Мерло. – Это ведь просто бизнес. Не порнография, не проституция. Всего лишь заработок, работа. Не самая эстетичная, но…
– Ты видел Диану? – резко спросила Фрита. – Видел ее шрамы?
– По-моему, она просто увлекается не теми поэтами.
– Ты полный идиот, если думаешь, что в ее запоях и депрессии виноват Хайям.
– Так все это ради подруги?
– Все это ради каждого из нас.
– А ваш оператор знает?
– Оператор еще мальчишка. Дай ему пару лет и увидишь тень Дианы, которая идет за ним по пятам.
