Кэролайн подумала о поцелуе, невероятно страстном и безумном, после которого они оба потеряли контроль над собой.
— Да… думаю, ты права.
— Лондон тебе понравился. У тебя здесь бабушка, и у тебя нет серьезных причин возвращаться в Бостон.
— В самом деле.
— Мы обе преодолеваем трудности, Кэрри, ты и я. Мы обе кузнецы нашего счастья. Такова наша с тобой природа.
Кэролайн судорожно набрала в легкие воздуха.
— Ты права. Обе мы никогда не унываем. И на этот раз руки опускать не будем.
Ее любопытство наконец-то будет удовлетворено. Она узнает, каково это — заниматься любовью с Лукасом Баркли.
Глава 17
— Все не так уж и плохо, — сказал Рул Лукасу три дня спустя. — Тебе нравится эта девочка, и ты хочешь ее. Остальное встанет на свои места.
Используя привилегию, они в спешке устроили свадьбу. Под теплым майским солнцем в саду около дома Рула Лукас стоял рядом с лучшим другом, ожидая приезда своей невесты.
Он потупился:
— Она не хотела выходить за меня замуж. Половина женщин Лондона всяческими уловками пытались склонить меня к браку, а та, которой я сделал предложение, не хочет выходить за меня.
— Дай ей немного времени прийти в себя. Добейся ее расположения, купи ей что-нибудь дорогое. Дай ей время, и все будет в порядке.
Лукас бросил на друга сердитый взгляд.
— Вообще-то я намереваюсь овладеть ею сегодня ночью. Это самое приятное из всего, что ждет меня в ближайшем будущем.
— Она же еще девочка, Лукас. Ты не можешь просто взять ее. Тебе нужно соблазнить ее, заманить в твою постель.
— Но она будет моей женой, — возразил Лукас. — Это дает мне определенные права.
«А что, если Рул прав? — подумал он. — Кэролайн очень независима. Это одно из тех качеств, которые меня в ней и привлекли. Но все же не стоит забывать о ее невинности. Возможно, если подождать какое-то время, отношения между нами наладятся».
Он посмотрел на своего брата Кристофера и его жену Джослин, которые сидели в первом ряду кресел, стоявших в беседке. Кристофер неохотно согласился на свадьбу. Джослин была самолюбивой и эгоистичной, проказницей, каких еще поискать.
Лукас был уверен, что брак его брата обречен на провал.
Но Кристофер оказался терпеливым человеком. Он держался своей точки зрения в вопросах, касавшихся его красивой жены. В конце концов его страдания были вознаграждены, и вот теперь они счастливы: блаженно счастливы, с двумя маленькими детьми и планами на следующих детишек.
Лукас посмотрел на Рула.
— Ты любишь ее? Свою жену, ты любишь ее?
Рул огляделся.
— Моя мать умерла при родах. Кроме моих тети и невесток, о которых я искренне забочусь, мои намерения относительно других женщин лежали только в области постельных отношений. Сказать по правде, Лукас, я не знаю на самом деле, что такое любовь.
Лукас усмехнулся:
— Я придерживаюсь того же мнения.
— Это вовсе не означает, что ты уже больше никогда не будешь счастливым. Женатый мужчина может быть вполне свободным… если ты понимаешь, о чем я говорю.
Лукас прекрасно понял, о чем говорит его друг — о других женщинах в постели женатого мужчины.
— Пожалуй, понимаю.
Рул посмотрел на террасу, по которой прогуливался седовласый человек в очках, в ниспадающих белых одеяниях.
— Епископ уже прибыл. Пойду поищу твою невесту.
Челюсти Лукаса сжались.
— Давай уже поскорее покончим с этим.
Как только Рул двинулся по боковому проходу террасы, Кристофер встал со стула и занял свое место возле алтаря как свидетель Лукаса.
— Она очень красивая девочка, — сказал Крис.
Он был так же высок, как и Лукас, с волосами того же цвета и карими глазами.
— Точно.
«И умная», — подумал про себя Лукас, и потому к алтарю ее непременно притащат силком, при этом она будет сопротивляться, кричать и отбиваться что есть сил. Он будет отвратительным мужем. И любая женщина, пусть даже и не очень умная, должна понимать это. Кроме желания, что она испытывала к нему, он был ей абсолютно не нужен. Поэтому-то она и хотела, чтобы их разделяли четыре тысячи миль. И мысль эта была ему неприятна.
Лукас заставил себя посмотреть на проход между стульями. В прозрачном шелковом платье такого бледно-голубого цвета, что оно казалось почти белым, с золотистыми волосами, спрятанными под плотной вуалью, Кэролайн держала Рула за руку и ждала, когда заиграет орган, чтобы подойти к алтарю. Ее бабушка стояла подле нее, и Кэролайн наклонилась и поцеловала ее в щеку.
