– Марсель Сорбон был под конвоем доставлен в Баньо, – продолжала маркиза.
– И кто же привез вам это известие? – с живостью спросил король.
– Ах, ваше величество, вся эта история похожа на сказку, – решился наконец высказаться герцог.
– Мушкетер Виктор Делаборд, – не обращая внимания на реплику герцога, невозмутимо продолжала маркиза. – Я отправила его курьером в Тулон, и он возвратился сегодня вечером. Если вашему величеству будет угодно, он предстанет перед вами и доложит о результатах своей поездки.
Герцог понял, что он проиграл. Виконт де Марильяк, на которого он делал ставку, остался где‑то позади и не смог исполнить порученную ему миссию чрезвычайной важности.
– Я готов выслушать этого мушкетера, – капризно произнес король. – Меня волнует судьба Марселя Сорбона. Пусть мушкетер предстанет перед нами.
Маркиза снова сделала знак пажу, и он неслышно удалился.
– Наконец‑то вашему величеству станет известна истина, – маркиза улыбнулась одними краями губ. – Ради этого я и напрягала свои усилия, мой король.
– Примите мою благодарность, дорогая маркиза, – благосклонно отозвался король. – Я всегда был сторонником правды.
– Если Марсель Сорбон жив, – с торжеством в голосе произнесла маркиза, – если он не пал жертвой вражды или интриг, то он будет в состоянии предстать перед нами и обвинить тех, кто покушался на его жизнь, кто неустанно преследовал его. Я с вполне понятным нетерпением, как и вы, ваше величество, жду доклад мушкетера Делаборда.
Однако мушкетер почему‑то не появлялся. Проходили минуты, пробежала четверть часа. Маркиза выходила из себя. Куда‑то пропал и паж Леон. Все пребывали в понятном нетерпении.
Наконец дверь отворилась. И вместо ожидаемого мушкетера вошел виконт де Марильяк. Герцог просиял.
– Это ваш курьер, маркиза? – поджал губы король. – Это он явился из Тулона?
– Да, ваше величество, – храбро ответил виконт. – Я только что прибыл из Тулона! – И поклонился, переломившись надвое. Его рана на щеке уже почти затянулась.
Маркиза чувствовала, что проигрывает столь успешно начатую партию. Этот проклятый виконт разрушил все, что, казалось, было выстроено так успешно.
– Кто посылал вас в Тулон? – осведомился король, обращаясь к виконту.
– Его светлость герцог де Бофор. Мне было поручено достоверно узнать, жив ли Марсель Сорбон. Благородного герцога волновала его судьба.
Король повернулся к герцогу и благосклонно кивнул ему, а затем обратился к маркизе:
– Я подозревал, мадам, что до вас дошли ложные слухи.
Маркиза не ответила. Она была бледна как полотно. Такого поражения она не ожидала. Это было чудовищно… И непонятно. Что‑то стряслось с мушкетером и пажом. Но что?
– Сообщение о том, будто бы Марсель Сорбон мертв, – чья‑то грубая и намеренная выдумка, – смело ответил виконт.
– Стало быть, Тургонель ни в чем не виноват, – заключил король.
– Вы видите, ваше величество, – торжествующе вставил герцог, – что Тургонель не получал от меня никакого приказа и все, что вам пришлось здесь выслушать, была чья‑то преднамеренная ложь.
– Я все‑таки настаиваю на своем, – со злостью сказала маркиза. – Было приказано убить Марселя Сорбона, а вместо него был убит Марсель Парон. Давайте все‑таки дождемся того, кто может сообщить нам правдивые сведения о судьбе Марселя Сорбона. А лучше всего, если бы сам Марсель предстал сейчас перед нами и правдиво поведал о том, каковы были его злоключения на этом свете.
– Да–да, – подхватил король. – Пусть его приведут сюда. Этот невинный юноша не должен больше страдать. Пусть он предстанет перед нами.
Виконт де Марильяк потупил очи и принял печальный и даже скорбный вид.
– Увы, ваше величество, – сказал он со вздохом. – Это невозможно.
– Отчего же? Если я так хочу, все должно быть возможно, – капризно протянул король. – Да вы вообще‑то поняли меня? Вы обязаны были привезти его из Тулона. Разве не так, герцог? – И он выжидательно посмотрел на Бофора.
Тому ничего не оставалось, как наклонить голову в знак согласия.
– Именно так, ваше величество. Я только этого и хотел.
– Позвольте всепокорнейше доложить вам, ваше величество, – с той же скорбной миной проговорил виконт. – Прибыв в Баньо, Марсель Сорбон был вместе со всеми каторжниками определен в тюремное помещение. Но…
