Эти слова старой рыбачки несколько ободрили измученную Адриенну.
– Да, вы правы, он должен меня выслушать, – сказала она, – должен посочувствовать…
– Я пойду с вами и покажу, куда входить, где доложить о себе. Только не отчаивайтесь. Вы вот ничего не едите, не пьете – этим вы не принесете пользы ни вашему Марселю ни себе. Ему еще понадобится ваша помощь, а для этого вы должны поддерживать ваши силы.
– Верно, – согласилась Адриенна. – Я должна беречь себя для него.
– А там – кто его знает… – задумчиво продолжала старая рыбачка. – Нам, женщинам, добрым словом и просьбами удается добиться того, чего никогда бы не смог достичь мужчина своей силой…
– Ваши слова ободряют меня, – призналась Адриенна. – Я попробую растрогать коменданта… Святая Дева, помоги мне в этом!
Прошло несколько томительных для Адриенны дней. Наконец настал день, в который вдова рыбака обещала пойти с Адриенной в крепость.
Небо было покрыто тучами. Холодный ветер дул с моря. Сердце у Адриенны сжималось от страха, от предчувствия какого‑то несчастья, хотя старушка всеми силами старалась ободрить ее.
– Не теряйте мужества, – убеждала она Адриенну, – и надейтесь на Бога.
Путь к тюремной крепости был долог. Наконец они подошли к воротам крепости и объявили дежурному офицеру, что пришли к коменданту крепости по важному делу. Офицер приказал солдату проводить женщин в дом коменданта.
Какие только чувства не разрывали грудь Адриенны, когда она проходила по двору крепости! Где же эта клетка, в которой томится сейчас Марсель? Что он испытывает, сидя в этой ужасной клетке? Какая участь ждет его?
– Успокойтесь, – шептала ей на ухо старушка по дороге к дому коменданта. – Успокойтесь! Здесь много таких, которые вполне заслужили свое наказание. Всякие люди бывают на свете. Много и таких, которых нельзя оставлять на свободе. А здесь они, глядишь, и исправятся…
Адриенна вошла в дом, а вдова осталась во дворе ждать ее возвращения.
Солдат проводил девушку в кабинет коменданта, передал ее в приемной лакею, который, спросив имя, пошел доложить о ней. В скором времени слуга вернулся и попросил Адриенну следовать за ним.
Когда Адриенна, бледная, худая, одетая во все черное, вошла к коменданту, тот встал из‑за стола.
– Госпожа Вильмон? – спросил он.
Адриенна поклонилась.
– Подойдите ближе и присядьте, госпожа Вильмон, – сказал комендант. – Позвольте задать вам один вопрос… Не был ли ваш отец офицером?
– Да, господин комендант.
– Капитан Цезарь Вильмон?
– Так звали моего отца, господин комендант. Но мой отец давно умер.
– Давно умер? Так–так. Мы вместе с вашим отцом были в офицерском корпусе полка Конде. Он был моим другом, хорошим товарищем…Человеком честным, с открытым характером.
– Таким он и был, – ответила Адриенна.
– Потом он вышел в отставку – я это помню, – продолжал генерал Миренон свои приятные воспоминания.
– Потом мой отец был управляющим во дворце герцога Бофора, господин комендант.
Генерал Миренон внимательно посмотрел на Адриенну – он начал понимать, в чем дело.
– Вы в трауре, мадемуазель? – спросил он.
– Да, я ношу траур по сестре герцога, великодушной госпоже Каванак, которая, освободившись от страданий, покинула этот мир.
– Освободившись от страданий? – спросил генерал.
– Герцог мучил свою сестру до самой ее смерти.
– У этой сестры был сын?
– Марсель Сорбон, – ответила Адриенна.
Лицо генерала омрачилось. Не злость, не досада выразилась на нем, а печаль.
– Жестокий герцог мучил и Марселя Сорбона. Это по его приказу Марсель попал сюда, в крепость, – добавила Адриенна задрожавшим голосом.
– Так это вы та мужественная девушка, воодушевленная любовью, о которой мне рассказывал мушкетер? Теперь я все понимаю… Но тем больнее мне, что я не могу спасти каторжника номер пятьдесят семь, имя которого Марсель Сорбон. Я очень сожалею, госпожа Вильмон, но не в моей власти отменить приговор…
– Приговор? – воскликнула Адриенна испуганно. – Какой приговор?
– Так вы еще не знаете?.. Я думал, что вы…
– Сжальтесь, господин комендант, что за приговор? – снова спросила Адриенна, дрожа от страха и глядя на коменданта так, точно от его слов зависела ее собственная жизнь.
