Аббат Берни отошел к министерским креслам, а маркиза заняла кресло короля, из чего было ясно, что она будет председательствовать и говорить от имени Людовика.
Тем временем министры входили в зал.
Рядом с Монрэпуа шел герцог Бофор. Увидев маркизу в кресле короля, герцог на минуту остановился – столь неприятно ему было это видеть.
Когда все министры и советники были в сборе, маркиза открыла заседание.
– Его величество поручил мне председательствовать сегодня на заседании Совета министров, – начала маркиза с той ледяной надменностью, с которой всегда держала себя в подобные минуты. – Я открываю заседание и прошу делать доклады и заявления.
Министр иностранных дел Амело подошел к столу, положил на краешек стола свои бумаги и, как бы рассеянно перебирая их, сделал весьма незначительные заявления. Когда же маркиза, хорошо знакомая с государственными делами, задала ему несколько существенных вопросов, Амело безразличным и холодным тоном заявил, что еще не обдумывал эти вопросы.
– Господин министр, – сказала маркиза строго, – вашей обязанностью было сделать это раньше. Вы же говорили о мелочах, а о главном умолчали. Мне докладывали, что ваши поместья в Нанте нуждаются в постоянном вашем присутствии. Вряд ли в будущем у вас найдется время для ведения государственных дел, так как вы должны будете всецело отдать себя вашим личным делам. Посвятите себя управлению вашими поместьями. Мы надеемся, что этим отстранением от поста министра исполняем одно из ваших самых заветных желаний.
Амело побледнел. Этот удар был для него и неожиданным, и тяжелым.
Герцог Бофор скрестил на груди руки и с ненавистью посмотрел на маркизу, но она не обратила на это никакого внимания.
– Господин маркиз фон Бриенн! – сказала маркиза.
Маркиз выступил вперед.
– Вы примете портфель господина графа Амело.
Амело хотел что‑то сказать в свою защиту, но не смог. Вдобавок маркизе надо было сменить еще несколько министров, и она не могла долго заниматься одним.
– Граф д'Орри, – обратилась она к министру финансов. – Вот у меня в руках новые требования маршала д'Эстре для армии. Постарайтесь, чтобы обозначенная здесь сумма была перечислена в течение трех дней.
Орри был так поражен, что несколько минут не мог произнести ни слова. Маркиза смотрела на него вопросительно и ждала.
– Насколько мне известно, – забормотал наконец министр финансов, – государственная казна теперь не в том положении, чтобы удовлетворять столь большие требования да еще в столь короткое время…
– Вам надо проявить изобретательность в поисках новых источников средств, господин министр финансов, – холодно заметила маркиза.
– Источники, которые находятся в моем распоряжении, истощены, и я не смею этого скрыть, маркиза!
– Ни военный министр д'Аржансон, ни маршал д'Эстре не поверят вашим оправданиям, – сказала маркиза. – Армия должна получить эту сумму.
В ответ граф д'Орри пожал плечами, – мол, не представляю, где я возьму такие средства. Маркиза только этого и ждала.
– В таком случае нам ничего не остается делать, как предоставить другому отыскать эти источники финансирования, – сказала маркиза.
Придворные остолбенели. Такого они даже от маркизы не ожидали – второй министр был смещен!
– Я с удовольствием уступаю эту ответственную должность моему преемнику, – пробормотал Орри, побледнев как полотно.
– Господин Машо д'Аронвиль… – обратилась маркиза к одному из членов государственного совета.
Тот выступил вперед и поклонился ей.
– Вашей задачей как преемника графа д'Орри будет удовлетворение требований маршала д'Эстре.
Герцог Бофор понял теперь, что маркиза намерена удалить всех министров, принадлежавших к его партии.
Монрэпуа чувствовал, что настала и его очередь. Взгляд маркизы, обращенный на него, не предвещал ничего доброго. Поэтому Монрэпуа сам приблизился к столу.
– Я пришел сегодня сюда с покорнейшей просьбой…
– Говорите, господин министр, – приказала маркиза.
– Состояние моего здоровья принуждает меня на некоторое время удалиться от государственных дел, маркиза. И я прошу вас доложить королю мою просьбу и освободить меня от занимаемой мною должности.
