Невеста из Оксфорда - страница 86

– Что ты, Наташ, не в этом дело. Просто… – Я сбиваюсь, пытаясь найти правдоподобное объяснение. – Тут все не как у нас на свадьбах. Кэролайн занимается рассадкой гостей, и там все строго по их традициям. Меня даже не послушают.

– Ну ладно, – легко соглашается Наташа. – Потанцевать-то мне с ним никто не запретит! Уж там я его возьму в оборот.

Наташа игриво поводит пышной грудью, повторяя движение из восточного танца. Мы ходили с ней на несколько занятий вместе. В другой ситуации меня бы это повеселило, но сейчас я чувствую жгучую ревность. Не позволю флиртовать с Крисом даже лучшей подруге!

Я молчу, чтобы не сказать лишнего. А Наташа весело продолжает:

– Только представь, Женька, как будет здорово! Ты выйдешь замуж за Уильяма, а я – за его брата. Породнимся и будем жить вместе в их особняке!

Такого я даже в страшном сне представить не могла!

– Ты чего такая кислая? – Наташа замечает мое настроение.

– Живот болит, – вру я, ссылаясь на месячные.

– Ааа, – понимающе тянет Наташа. У нас с ней нет секретов, и она знает, что я тяжело переношу эти дни. – Выпей таблеточку, отлежись тогда.

– Угу, – киваю я, радуясь, что нашелся предлог завершить разговор.

– А то я уже решила, что ты влюбилась в брата своего жениха, – внезапно говорит Наташа, заставляя меня вздрогнуть.

– Ха-ха, – ненатурально смеюсь я. – Скажешь тоже!

– А что, лучше младшего сына лорда может быть только старший, – хихикает Наташа. – Это ведь Крис наследует титул и особняк?

Это последнее, что волнует меня в отношениях с Крисом. Будь он простым фотографом или водителем, я бы все равно его любила. Но вопрос Наташи заставляет меня надолго задуматься уже после того, как я с ней прощаюсь и завершаю вызов.

Вот как это будет выглядеть для Кэролайн и ее супруга. Я променяла младшего брата на старшего – ради титула и наследства. И это совсем не тот фундамент, на котором можно построить счастливое будущее.

Эти мысли по-прежнему не дают мне покоя, когда я наутро иду на занятия в универ. Задумавшись, я не замечаю велосипедиста, который едет прямо на меня в толпе. Парень задевает меня, и я роняю учебники, которые несу в руках, чтобы сдать в библиотеку. В рюкзак они не уместились, и теперь мне приходится собирать их с земли. Краем глаза я замечаю темную фигуру, застывшую на углу здания – с той стороны, откуда я пришла. Странно. Все спешат на занятия, а этот мужчина просто стоит. Как будто кого-то ждет. Или следит – мелькает в голове тревожная мысль.

Я подбираю последний учебник, выпрямляюсь и смотрю прямо на мужчину. Нас разделяет метров двадцать, но я узнаю его. Это он, одетый во все черное, как и сейчас, приходил в мой дом и шарился в моей квартире. Уверена, от него и сейчас разит сигаретным дымом – будь он поближе, я бы учуяла тот же неприятный запах, который остался в моей комнате после его визита. Вместе с фотографией мамы на полу, которую он тогда уронил, обыскивая мои вещи.

Мужчина встречает мой взгляд ухмылкой. Он понял, что я его заметила, но это его только веселит. Вместо того, чтобы попытаться скрыться, он поднимает руку и машет мне, как старой знакомой.

И это окончательно выводит меня из себя. Прижимая к груди учебники, я бросаюсь к нему, расталкивая других студентов. Но на улице слишком много людей, и к тому времени, когда я добираюсь до угла дома, мой преследователь уже исчезает – растворившись в толпе, как призрак.

Но призраки не курят и не роняют зажигалок. Я наклоняюсь и подбираю с того места, где он стоял, сувенирную зажигалку. Меня трясет, когда я смотрю на красные башни Московского Кремля на корпусе. «Русская мафия», – звучит насмешливый голос Дэна Громова.

Я оборачиваюсь, ожидая увидеть мажора за спиной. Но его нет, а улица постепенно пустеет – студенты уже разбежались по аудиториям.

Мне хочется бросить зажигалку обратно на землю и растоптать, как противного жука. Но я кладу ее в карман ветровки как доказательство того, что мужчина мне не примерещился, и спешу на лекцию.

В аудиторию я захожу уже после начала занятия. К счастью, преподаватель отвернулся к доске и что-то пишет, мне удается проскользнуть незамеченной. Тилли, сидящая сбоку третьего ряда, подвигается, освобождая мне место, и я благодарно ей улыбаюсь.