Прошло с полчаса, теперь уже не было сомнений. К Золотому острову шла эскадра, состоявшая из пятнадцати судов.
Арман бегом бросился в виллу, сбежал в погреб и кинулся по лестнице в пещеру. На полдороге он вынужден был остановиться, чтобы пропустить нескольких матросов, которые несли какие-то тюки. Пропустив их, он спустился дальше и в конце лестницы увидел двух матросов, стоящих на часах.
– Где капитан Триплекс? – спросил он.
– В море. Он вышел навстречу эскадре, о приближении которой получил известие вчера вечером.
– Вчера вечером? – в удивлении спросил журналист.
– Да. Нам поручено не выпускать никого, кроме вас, из пещеры.
– А!
Корсар сдержал данное вчера обещание. Арман поспешил сообщить новость своим друзьям и тотчас же ушел от них, пообещав на прощанье рассказать им все, что увидит. Робер хотел было пойти с ним, но часовые не пропустили его, и Роберу пришлось подчиниться. В то время как Арман проходил через вестибюль виллы, дверь отворилась, и на пороге появился дворецкий, одетый во все черное.
– Я имею честь говорить с сэром Арманом Лаваредом? – спросил он.
– Да, – ответил Арман, несколько удивленный появлением этого человека.
– В таком случае позволю себе просить вас пожаловать в салон. Мой господин, очевидно, желает познакомиться с вами. Он сейчас выйдет.
– Так ваш господин приехал? – спросил Арман с бьющимся сердцем.
– Да, сэр.
– Не можете ли вы мне сказать его имя?
– Извините, сэр, мой господин всегда представляется сам и никому не позволяет брать на себя эту обязанность.
Арман поморщился от досады, но тут же овладел собой. Все равно скоро он узнает тайну!
И вслед за слугой он прошел в салон, вошел и остановился, ослепленный. Глазам его представилась царская роскошь, огромная зала, вышиной во весь дом, представляла собой волшебное зрелище. Стены были украшены образцовыми произведениями живописи, всюду стояли чудесные статуи; из огромных ваз поднимались тропические растения, под сенью которых ютилась мебель всех сортов и стилей. Ассирийские федры, египетские табуреты, консоли времен Возрождения смешались здесь в одно гармоническое целое. Это был музей, но живой, одухотворенный – воплощенная мечта из «Тысячи и одной ночи».
Лаваред стоял среди этой роскоши с бьющимся от волнения сердцем. Дверь бесшумно отворилась, и на пороге появился хозяин. Арман так и впился в него глазами. Незнакомец был несколько выше Джеймса Пака и прекрасно сложен. Густые черные волосы слегка курчавились на голове, мягкая шелковистая бородка оттеняла матовую белизну лица. В этой львиной голове сила совмещалась с безупречным изяществом. Добрые, умные глаза освещали это лицо.
– Сэр Арман Лаваред? – с поклоном проговорил незнакомец.
Арман поклонился.
– Очень рад с вами познакомиться. Позвольте вам представиться: Джо Притчелл.
И, не дав времени парижанину подумать над этим именем, которого он как будто никогда не слышал, Притчелл продолжал:
– Сегодня утром я получил инструкции от нашего общего друга.
– Какого друга?
– Корсара Триплекса.
Арман ожидал этого ответа, но все-таки быстро спросил:
– Вы знаете, кто он такой?
– Без сомнения, он – мой лучший друг, и я доказываю это, исполняя все его требования.
– Но знаете ли вы его настоящее имя?
– Может быть. Позвольте, однако, предупредить вас, что на подобного рода вопросы я не имею права отвечать.
– Опять тайна, – в отчаянии пробормотал Лаваред.
– Все скоро разъяснится, потерпите немного. А теперь благоволите меня выслушать.
Журналист весь обратился в слух.
– Капитан Триплекс, – продолжал Джо, – предупредил меня, что вы очень любопытны, но что он вам вполне доверяет. Поэтому он предлагает, чтобы вы сопровождали меня всюду и для начала присутствовали на моем свидании с лордом Строубери, командующем Тихоокеанской эскадрой.
– Свидание? Зачем?
– Увидите. Не стоит повторяться. Да и к тому же следует торопиться. Суда уже входят через пролив Триплекса в бухту Силли-Маудлин. Если вам угодно, мы сейчас отправимся.
И, не ожидая ответа, Притчелл нажал кнопку звонка. Вошли два лакея.
– Все готово? – спросил хозяин.
– Все, сэр.
– Так едем.
И с поклоном повернувшись к французу, он проговорил:
