Да, кстати о сыворотке… С уколом явно стоило поторопиться. Угар схлынул, и болезнь напомнила о себе противной ломотой и головной болью. Закружилась голова, снова появился противный кашель. Да и за купание в холодном море тело завтра тоже не скажет спасибо!
Но матросы сначала посадили меня в бочку и накрыли сверху коробкой с чаем. Выбраться удалось только после начала отлива. Арант всё никак не хотел уходить и выл на весь рынок о том, что это всё его вина. По его указке служители обшарили все корабли. Несколько раз они проходили мимо меня, кто-то не поленился и даже открыл бочку, отчего у меня едва не случился сердечный приступ. Если бы не чай, плакал бы мой побег и Чан со всей своей командой! Арант угомонился лишь после того, как в море заметили моё верхнее платье, которое уходящее течение на пару секунд выкинуло на скалы, а потом утащило на глубину. Но это я узнал уже потом, когда матросы сняли с моей головы коробку, вытащили из бочки и чуть ли не под руки отволокли в каюту господина Чана, потому что затекшие ноги категорически отказались идти, а руки не разгибались.
Я кое-как поклонился своему спасителю, пробормотав слова благодарности, и рухнул на ближайший стул, кутаясь в одеяло. От поднявшейся температуры меня уже бил озноб. Из груди рвался кашель.
- Что же вы так с нашим гостем? – укоризненно покачал головой Чан, увидев меня в столь плачевном состоянии.
- Они не виноваты, господин Чан, это я устроил переполох. Не получилось уйти тихо, - кое-как выговорил я. – Я заболел, но лекарство и шприц уже были у вас, в Доме Порядка остались лишь некоторые записи.
- Надо было забрать оттуда всё, - неодобрительно покачал головой Чан. - Служители Равновесия используют ваши работы против вас.
Я хотел пожать плечами, но лишь передернулся.
- Книга Пересвета, в которой я делал правки, была слишком большой. Вы бы не смогли её вынести незаметно. Я могу получить свою сыворотку?
Чан взмахом веера отослал матросов и кивнул в ответ.
- Да, конечно. Я хранить флаконы в холоде, как вы говорить, дайфу Лим.
Он пересек каюту, вытащил из сейфа большой лакированный ларец, провернул хитрый механизм и откинул крышку. Внутри на льду лежали заветные бутылочки и разобранный шприц с иглами, аккуратно собранными в бутылку со спиртом. Чан вытащил шприц с иглой, поставил передо мной на стол сыворотку и, закрыв ларец, спрятал его обратно в сейф. Я следил за всем этим задумчивым взглядом. В голову настойчиво стучалась какая-то мысль, но боль и температура встали перед ней и не хуже Гендальфа и заорали: «Ты не пройдешь!»
Решив, что об этом можно подумать потом, я привинтил иглу к наконечнику, набрал в него сыворотку и, стащив штанину, сделал укол себе в бедро. От боли чуть искры из глаз не посыпались! Всё-таки игла была непривычно большой, да и использованной раз тридцать, не меньше. Если бы я хоть немного опасался аллергии, ни за что бы не пошел на такой мазохизм. Но аллергии не было – это я проверил первым делом.
Пока я болезненно шипел, Чан смущенно рассматривал морской пейзаж за окном, стараясь не оборачиваться на мои голые ноги, и обмахивался веером.
- Всё, - вяло сказал я, поправив одежду. – Благодарю вас за помощь, господин Чан. Без вас я бы не справился.
- Я отдавать долг за Юн Лан и команда, - с улыбкой поклонился Чан. – Признаться честно, мы подозревать такой исход и готовились. Мои люди… не любить служителей Равновесия.
- Вот как… - я даже не удивился и со вздохом покрепче закутался в одеяло. Голова гудела и категорически отказалась думать. – Прошу прощения, господин Чан, я не в том состоянии, чтобы продолжать разговор. Мне нужно выпить отвара и поспать.
- Да-да, конечно, вы же больны! – спохватился Чан и, выглянув из каюты, позвал Хван Цзи.
Последнее, что я запомнил из того дня – твердые теплые руки Хван Цзи на плечах, небольшую каюту с очень жесткой кроватью и крепкий травяной вкус целебного отвара. А затем болезнь все-таки взяла своё и погрузила меня в горячечный сон, больше похожий на обморок.
Снился мне огромный подводный колокол, в котором плавали дайвера. Они шевелили широкими ластами, которые отрезали у дельфинов, и выпускали внутрь купола воздух из кислородных баллонов. Я же сидел в колоколе тихо-тихо, потому что рядом со мной была рация. Рация шипела и разговаривала чужими чирикающими голосами, а я не знал, как она выключается. Один из дайверов вынырнул передо мной и вместо баллона открыл ларец Чана. Ларец сиял драгоценными камнями, бросал блики на темную поверхность воды и отражался в пластиковой маске. Внутри него стояла горячая чашка с целебным отваром.
