— Я давно хочу спросить вас, тетя Джорджия, о том ограблении. Вернули ли вам драгоценности?
По лицу принцессы пробежала тень.
— Надеюсь, часть из них когда-нибудь всплывет. Но пока придется об этом забыть. — И она тотчас перевела разговор на другую тему. — Сегодня вечером будет карнавал. Берт сказал тебе, что намерен быть твоим кавалером?
— Нет, он лишь упомянул о том, что вечером мы увидимся.
— Надеюсь, он не обидится, ведь это я купила ему билет и отослала его. Сам он вряд ли может позволить себе потратить на него пятьдесят долларов. Тебе я заказала прекрасный карнавальный костюм. Ты найдешь его дома. Я не осмелилась и дальше ранить самолюбие Берта и купить костюм для него, но, возможно, он сумеет найти выход. Брукс Мэнсфилд будет сопровождать меня, и они оба, конечно, поужинают с нами. Тебе, наверное, хочется поскорее оказаться дома и немного отдохнуть?
Принцесса повернулась к двери, потому что секретарша объявила:
— Пришел Антуан.
— Антуан? Да, конечно, пусть войдет.
Вошедший молодой человек поклонился принцессе:
— Ваше высочество хотели меня видеть?
Принцесса кивнула и указала на Мэй Уильямс:
— Посмотрите на эту девушку. Я хочу, чтобы вы занялись ею: прическа, косметика, макияж — все, что необходимо. — Принцесса повернулась к секретарше. — Когда приезжает ваш молодой человек?
— Через три недели.
— У вас три недели, чтобы привести в порядок мисс Уильямс. — Сделав нетерпеливый жест, принцесса углубилась в дела. Пьяная от счастья, секретарша вышла из кабинета вместе с Антуаном.
— Это будет очень интересно! — сказала принцесса Жюли. — Как странно, что она не рассказала мне обо всем. Я бы помогла ей раньше. Никогда не думала о ней как о женщине, а лишь как об отличной секретарше. Люди всегда доверяют тебе, Жюли, свои сердечные тайны? Ну ладно. Впереди у меня много дел. До вечера.
Костюм, который принцесса выбрала для Жюли, оказался красно-черным платьем испанской танцовщицы. Жюли зачесала волосы наверх, закрепила в волосах высокий блестящий гребень, взяла в руки элегантный веер. Из зеркала смотрела на нее настоящая испанка и смеялась. Жюли примерила маленькую черную маску.
Внизу тетя уже ожидала ее с двумя преданными кавалерами. Принцесса выбрала себе костюм, похожий на праздничный наряд королевы Елизаветы Тюдор, — с пышной юбкой и сверкающими драгоценностями. Они были фальшивыми, кроме бриллиантового браслета.
Берт Уилсон нашел выход из положения: он завернулся в покрывало, как в тогу, и был уверен, что походил на римского императора, — в действительности сходство это было весьма относительным. Брукс Мэнсфилд, преданный поклонник принцессы уже десять лет, конечно, предпочел костюм рыцаря — весьма неудачно, потому что доспехи его не сгибались в локтях и коленях.
Мэнсфилда Жюли любила больше всех: бывший дипломат, он был автором пользующихся успехом книг о международной политике, человеком обаятельным, культурным, остроумным. Он относился к Жюли, как к дочери, и она частенько обращалась к нему за советом, хотя сам он их никогда не навязывал. Более того, она нередко следовала его советам, потому что верила ему.
Ужин был очень веселым. Мэнсфилд благодаря своему неповторимому умению вести беседу создавал приятную дружескую атмосферу. Берт уже оправился от утренней хандры и то и дело перебрасывался шутками с собеседниками. Принцесса, как всегда, сияла красотой и с присущим ей остроумием расписывала чудесные превращения, ожидающие ее секретаршу.
— Кстати, Жюли, могу предложить тебе работу, которая тебе понравится. Пройдись с Мэй по магазинам. Она боится яркой одежды и весьма консервативна в своих вкусах. Ей нужна добрая фея, чтобы она могла достойно встретить своего принца.
— С удовольствием! — согласилась Жюли.
Только два момента не обсуждались за ужином: похищение драгоценностей и поездка Жюли в Европу. У Жюли создалось странное впечатление, что эта поездка нужна была лишь затем, чтобы удалить ее на время из Америки.
В самом деле, не произошло ничего важного. Просто она познакомилась с мужчиной, один раз потанцевала с ним и получила насчет него непонятное предупреждение. Ни один мужчина не проявлял к ней такого полного безразличия. Одна мысль о нем омрачала ей настроение. Ей безумно хотелось поговорить с тетей о Марке Сефтоне, но какой-то внутренний голос остановил ее.
