Экипаж же неопознанного корабля, где он каким-то образом оказался, представлял собой ужасающее зрелище: люди погибли от взрывов, пулевых попаданий, осколков, огня, а в завершение и от штыковых ударов. Последнее было участью пленных. Только Ивана, как особо шкодливого, удостоили чести подохнуть от жажды или, что более вероятно, клыков диких зверей… Также был вариант покончить со всем одним выстрелом.
Изрезанные осколками и пулевыми попаданиями, а также изуродованные фугасным действием, трупы — зрелище малоприятно даже для Ивана, но он из тех людей, кто мог заставить себя делать то, что нужно, а не то, что хочется.
Вознаграждением за неприятное действо стал среднего размера складной нож, не обнаруженный очень небрежно обыскивающими тела победителями. Это была отличная инвестиция в его выживание. Нож был в потайном кармане изорванных осколками кожаных штанов, заляпанных дерьмом и внутренностями.
Также, он обнаружил отлично сохранившиеся хлопковые штаны, правда, тоже измазанные дерьмом. Без воды эту проблему не решить, но Иван счистил максимум дерьма ножом и тщательно вытер песком. Вонять меньше не стало, но на такой жаре столь тонкий слой дерьма быстро засохнет и частично отвалится. Правда, коричневое пятно никуда не денется, но это маловажный факт. Для выживания нужно использовать всё, что доступно, а его нынешние штаны никуда не годятся. Тем более, на его штанах были отчётливо видны признаки небрежного обращения: жёлтые пятна спереди и коричневая полоска сзади — нижнего белья на его теле не было.
Обувь с мертвецов сняли, что вполне объяснимо. Во все времена, каков бы ни был уровень развития человечества, обувь всегда будет стоить дорого. Тут, судя по всему, идёт война, сапоги на войне — это расходный материал, так как марши, наступления, отступления… Всё это очень плохо сказывается на обуви всех солдат, поэтому обувка становится целой статьёй расхода даже для крупных государств. А если чего-то где-то систематически не хватает, то это что-то становится дорогим. Закон рынка, не более.
Иван вспомнил своё прошлое. Он начинал свой «бизнес» в 90-е годы, после распада СССР, после возвращения из Афганистана. Предложений на стихийно образованном рынке заказных убийств было полно, поэтому занять свою нишу оказалось непросто. Если есть сообщество из десяти человек, то у них обязательно появятся поводы убивать друг друга. Но на убийство может решиться не каждый, поэтому морально легче найти исполнителя. Желательно компетентного.
Никому не нужный, не способный работать по профессии, Иван быстро влился в «работу», где надо делать то, чему он хорошо научился за четыре года сверхсрочной службы в ОКСВА — убивать.
Коммерсанты, криминальные авторитеты, обычные недоброжелатели заказчиков — они ведь не моджахеды, они не умеют воевать, они не знают, как действовать, когда тебя хотят убить. С ними было легко. Даже бывшие военные, имевшие реальный боевой опыт, подавшись в коммерцию или криминал, становились мягкими и расслабленными, поэтому с ними тоже было не очень трудно.
«Мне платили зелёными долларами за убийство всяких дилетантов», — размышлял Иван, думая, как подступиться к разбору незнакомого пистолета.
«За речкой»[1] же, за убийство неограниченного количества иногда очень опасных душманов, ему ежемесячно платили, после перехода на сверхсрочку, сорок рублей на сберкнижку и девятнадцать чеков ВПТ[2].
«Сраные копейки», — подумал Иван, обнаруживший, тем временем, над рукоятью, скрепляющий пистолет болт.
Раскрутив болт, он сумел снять верхнюю часть пистолета и получить доступ к ударно-спусковому механизму. Масла внутри практически не было, поэтому были основания полагать, что ему сунули утиль. Он неопределённым взглядом посмотрел вслед едва видным на горизонте летающим броненосцам.
Дополнительным изъяном пистолета было то, что был расколот боёк. То есть, даже реши он свести счёты с жизнью, при нажатии на спуск ничего бы не произошло. Только сухой щелчок, подчёркивающий всю злобность шутки подонков, бросивших его посреди пустыни.
Но горе побеждённым.
Пусть Иван не знал, что за война здесь происходит, почему и как он здесь оказался, но умирать просто так он не планировал. Поэтому он собрал в целом несложный пистолет обратно и вернулся к дальнейшему обыску покойников.
