— Значит, ты считаешь, что парень виновен, Гермиона? — осведомился доктор Уиллоби.
— Еще бы! Если бы я знала раньше об этих трех жутких письмах и медицинской книге… Конечно, я считаю его виновным!
— Его следовало бы пристрелить, как бешеного пса! — пробормотал Джон Ф.
— Не знаю… — пробормотала Пэт.
Лола с раздражением швырнула окурок в камин.
— Может быть, я спятила, — сказала она, — но мне жаль этого парня, а я редко сочувствую убийцам.
— Каково твое мнение, Илай? — спросила Герми.
Сонное лицо судьи Мартина было серьезным.
— Не знаю, что молодой Брэдфорд собирается делать с доказательствами. Они исключительно косвенные. Но с другой стороны, ни один известный мне факт не позволяет в них усомниться. Думаю, Джиму придется нелегко.
— Чтобы создать репутацию имени Райт, потребовались поколения, — буркнул Джон Ф., — а чтобы ее разрушить — один день!
— Достаточно вреда уже причинено, — вздохнула Пэт. — Когда собственная родня отворачивается от тебя…
— О ком ты? — осведомилась Лола.
— О тете Табите. Я думала, ты знаешь. Она заперла дом и уехала в Лос-Анджелес якобы нанести визит кузине Софи.
— Эта зомби еще жива?
— Табита вызывает у меня тошноту! — сказала Гермиона.
— Ты не можешь слишком упрекать ее, Герми, — слабо вступился за сестру Джон Ф. — Ведь ты знаешь, как она ненавидит скандалы…
— Я знаю только то, Джон, что никуда не убегу! Никто в этом городе не увидит меня с опущенной головой!
— Именно это я и сказал Клэрис, — усмехнулся судья Мартин и потер сухие щеки, как сверчок. — Клэрис тоже пришла бы, Гермиона, но…
— Я все понимаю, — спокойно отозвалась Герми. — Спасибо тебе за поддержку, Илай, и тебе, Майлоу, и особенно вам, мистер Смит. В конце концов, судья Мартин и доктор Уиллоби наши давние друзья. Вы же практически посторонний, но Пэт рассказала мне о вашей преданности…
— Я тоже хотел поблагодарить вас, Смит, — смущенно произнес Джон Ф., — но вы понимаете, как все трудно…
Эллери также выглядел смущенным.
— Пожалуйста, не думайте обо мне. Я помогу всем, что в моих силах.
— Благослови вас Бог, — произнесла Герми. — Но теперь, когда все стало известным, мы поймем, если вы решите покинуть Райтсвилл.
— Боюсь, я не смогу это сделать, даже если захочу, — улыбнулся Эллери. — Судья объяснит вам, что я практически соучастник преступления.
— Сокрытие улик, — усмехнулся судья Илай. — Дейкин пустит собак по вашему следу, если вы сбежите, Смит.
— Как видите, у меня нет выбора, — сказал Эллери Квин. — Давайте не будем больше говорить об этом.
Маленькая ручка Пэт украдкой сжала его руку.
— Тогда, раз мы все поняли друг друга, — заявила Гермиона, — нам нужно нанять для защиты Джима лучшего адвоката во всем штате. Мы выступим против Райтсвилла единым фронтом!
— А если Джима признают виновным, мама? — тихо поинтересовалась Пэт.
— Мы сделаем все, что от нас зависит, дорогая. Но в принципе такой вердикт стал бы наилучшим решением наших проблем.
— Это жестоко и несправедливо, мама, — возразила Лола. — Ты говоришь так, потому что убеждена в виновности Джима. Ты ничем не отличаешься от остальных в этом городе! Тоже мне наилучшее решение!
— Неужели ты не понимаешь, Лола, — сердито проговорила Герми, — что, если бы не вмешалось Провидение, твоя сестра сейчас была бы трупом?
— Не будем ссориться, — устало промолвила Пэт.
Лола с мрачным видом зажгла очередную сигарету.
— А если Джима оправдают, — чопорно заявила Герми, — я буду настаивать, чтобы Нора развелась с ним.
— Мама! — Пэт была шокирована. — Ты будешь верить в виновность Джима, даже если присяжные признают его невиновным?
— Ты не права, Герми, — присоединился к ней судья Мартин.
— Я имею в виду, что он неподходящий муж для Норы, — пояснила Гермиона. — Джим не принес ей ничего, кроме горя. Если мое слово хоть что-нибудь значит, Нора разведется с этим человеком!
— Твое слово в данном случае ничего не будет значить, — сухо заметил доктор Уиллоби.
Лола поцеловала мать в щеку. Эллери услышал, как Пэт тихо ахнула, и понял, что произошло историческое событие.
— Ну и любишь же ты командовать! — засмеялась Лола. — Когда ты попадешь на небеса, то захочешь повелевать и там. Подумать только — ты настаиваешь на разводе! — Помрачнев, она добавила: — Почему же ты так не отнеслась к моему разводу с Клодом?
