Перед убийствами, выходками принцепса, денежной реформой, ведением дел, которые сталкивают все больше и больше политические классы, оппозиция набирает силы. Развязывается тайная, а иногда и открытая война, цель которой очень скоро обнаружится: нужно устранить причину причин — Нерона. На невидимом поле боя каждый ведет свои войска, как может. Группа Силана пытается обеспечить себе привилегированное положение при дворе и отомстить за убитых, но напрасно. После 61 года они вступают в откровенную оппозицию, ожидая подходящего случая для свержения трона. Группа Силана просуществует до 65-66 годов.
Группа Музония Руфа и Рубелия Плавта никогда не считалась с положениями, разработанными [273] Сенекой. Из высоких побуждений они примыкают к оппозиции. Зато кружок Тразеи скатывается к сотрудничеству, но с 58 года начинает колебаться и к 62-63 годам переходит в сильную идеологическую оппозицию, служа примером для противников режима, рассеянных в пассивном сопротивлении. Группа Аннея, поддержав власть и испытав ее влияние после изгнания Сенеки, удаления его от двора, разделяется — некоторые члены присоединяются к активной оппозиции. Наконец, группа Кальпурния Пизона поддерживавшая императора и его реформы, решает больше не подчиняться. Из их рядов в дальнейшем выйдет самая большая оппозиция, когда-либо замышлявшая заговор против Нерона.
Известно, что с 55 года политическая атмосфера Рима не была благоприятной. Коалиции, заговоры, махинации, интриги — не хватает слов, чтобы все перечислить; распространяются слухи, и то, что является лишь ожесточенным соперничеством, плохо скрываемым желанием, приписывается скверной шутке и чистому вымыслу. Неоднократно будут искать людей, которых нужно наказать, например Бурра или Рубелия Плавта. Потом температура понизится, обвинения окажутся несостоятельными. В большинстве случаев так [274] и было. Но иногда подозрения оправдываются. Естественно, что здесь или там вспыхивают заговоры, многие так и не выходят из эмбрионального состояния.
Не здесь ли точка отсчета события самого большого масштаба? Может быть, но нельзя утверждать окончательно. С заговором Пизона дело принимает совершенно другой оборот. Если предшественники Эпикура придерживались невмешательства в дела государства, то все-таки допускали, чтобы в исключительных случаях в них активно участвовали. Кальпурнии, воспользовавшиеся уроком, в нужный момент начнут собирать вокруг себя недовольных и противников Нерона.
Все происходит в течение 62 года. О некоторых обстоятельствах нам сообщает Тацит. В этом году осведомитель Романус доказывает существование тайных отношений между Пизоном и Сенекой. Обвиненному в заговоре философу, еще принятому ко двору, удается убедить Нерона в том, что это клевета. Но у Пизона возникают опасения, и он решает, что нужно действовать быстрее. >Note 2.
Note 2. Свидетельства Тацита очень ценны. Это основной источник, которым мы располагаем в этом деле. Об этом также упоминают Светоний, Дион Кассий и Плутарх, правда, вскользь.
Так родился этот странный и неподготовленный заговор, который на деле не сработает. [275]
Причины этого неясны. Нерешительность сенаторской аристократии и эквесторов в отношении денежной и других реформ велика. Одни принимают ее частично, другие отвергают полностью. Враждебность увеличивается, особенно после пожара в Риме: Нерон восстанавливает город заново, по своему замыслу, и строит Золотой дом. Многие совершенно не оценивают рвения «нового Аполлона», который, кажется, пренебрегает размерами национального бедствия. Принцепса упрекают в авантюризме как в самой империи, так и вне ее. Многие аристократы начинают бояться за свою жизнь. Наконец некоторые из чувства дружбы или других соображений готовы поддержать Пизона. Как бы то ни было, но политическая воля перед страхом репрессий или личных соображений и личных симпатий толкает людей примкнуть к заговору.
