Босфорское царство в Крыму, вассал Рима, защищает свою территорию в бассейне Черного моря. Босфор был оплотом цивилизации, переживавший постоянные атаки скифов и других варваров. Его царь Котис, по свидетельству сохранившейся хроники Пантикапея (Босфор), датированной 58 годом, был «царем, любящим цезаря и римлян». С 60 года (357 года босфорского исчисления) отмечают исчезновение местных монет с его изображением. Они вновь появились в 62 году (369 год), представляя Клавдия и Нерона и монограмму последнего. Котис был убит или низвергнут римлянами около 60-62 годов. Его страна оказалась захваченной, начиная с Понтийского царства. Вполне вероятно, [365] в 61 году ему навязывали довольно противоречивый протекторат. Все толкало на захват царства: его стратегическое положение, производство зерна и торговля рабами. В то время Плавт Сильван развивал сельское хозяйство в Мезии, чтобы кормить Рим, подумывая так же поступить с Украиной, некогда житницей Греции, регионом выращивания зерновых. Прокладка Коринфского канала облегчала доставку зерна из Добруджи, Крыма и Украины к Риму. У Нерона была насущная необходимость сохранить поддержку народных слоев, которых он не мог удовлетворить, чтобы чрезмерные траты не опустошили государственную казну.
Протекторат и занятие Киммерийского Босфора стали составной частью стратегии захвата римлянами регионов Черного моря; задуманная до союза с парфянами с целью их окружить, эта стратегия была направлена на долгосрочное объединение и воплотилась на деле в проект, к которому присоединились Аршасиды. Киммерийский Босфор никогда не был по-настоящему присоединен Нероном. Он пошел по другому пути, от Малой Армении и Понтийского царства. Последнее стало частью Империи в 63-65 годы. Следствием явилась возможность использовать Босфор и обеспечить устойчивые тылы. Императорская администрация хотела также улучшить морское сообщение между Византией и Трапезундом, портом в Понтийском царстве, который занимал на Черном море закрытую позицию. Понтийский [366] флот объединили с римским, царь Полемон II был низложен, и его территория влилась в провинцию Галатии. Основной причиной аннексии было то, что Нерон пожелал компенсировать провал его плана преобразовать Армению в Великую провинцию. Он собирался не спускать глаз с царства-вассала Тиридата, обеспечить римское продвижение на Восток и серьезно подготовиться для похода на Кавказ. Отныне римская граница протянулась до того места, где ныне находится Батум. Присоединение Дамаска и Средней Армении объясняется теми же причинами. Восточная политика Нерона представляла собой нечто между неограниченной возможностью вторжения и оборонительной политикой, проводимой Августом.
Безудержное стремление завладеть отдаленными территориями самым непосредственным образом влияло на осуществление планов. Но торговые и политические интересы были все же на первом месте. Так, например, развлечения императора требовали очень много янтаря. Его привозили из Ютландии (Дания) и северных стран. Римский всадник Юлиан, чиновник Нерона, отправлялся на север по Дунаю, пересекал Чехословакию и Польшу и достигал северных морей, откуда привозил большое количество [367] янтаря. Торговля с Севером развивалась особенно бурно при Нероне, остальные же обмены остались привязаны к южным морям. К концу правления Нерона был разработан морской маршрут, составленный анонимными авторами, который описывал поэтапно все тонкости длительного путешествия, начиная от портов Красного моря, через сказочные страны Восточной Африки до берегов Сомали и современного Южного Йемена до Персидского залива и берегов Индии. Все больше усилий направлено на обследование южных морей.
Большая часть торговли с Индией, арабскими странами и Африкой проходила через Египет. Но на юге крепли новые государства, Абиссиния, например, которая угрожала прервать отношения Рима с центральной частью Африки, арабскими странами и Сомали.
Отправили людей исследовать центр Африки. Сенека, который этим очень интересовался, писал: «Нерон, весьма пылко относящийся ко всем добродетелям, и особенно к отыскиванию истины, направил двух центурионов изучать источники Нила. Я слышал, как оба офицера рассказывали о своем путешествии. С помощью эфиопского царя, который представил их своим соседям, они проникли еще дальше, чем их предшественники: «После долгих дней скитаний мы вышли, — рассказывают они, — к огромному болоту. Туземцы не обращали на нас никакого внимания». [368]
