Кроме гадательной практики, Ленорман последнюю треть жизни серьезно занялась писательством. Оставила несколько десятков томов, в которых – ссылаясь на каббалистику, астрологию и собственный ментальный дар – сообщала различные пророчества, обычно весьма туманные. Высокопарным слогом вещала о будущем Европы и мира. Правда, внимательные читатели «Пророческих воспоминаний Сивиллы» могли заметить, что большая часть из них относилась к событиям, уже происшедшим. Само собой разумеется, даты возглашения пророчеств опережали события на какое-то время. Ленорман уверяла, что не могла обнародовать эти предсказания, так как была связана обязательствами перед своими клиентами.
И хотя будущее рисовалось в пророчествах неопределенным и двузначным, оно не было привязано жестко к каким-то точным датам, эти «Книги Сивиллы» пользовались неизменным успехом даже в XX веке и были переведены на многие европейские языки.
ПРЕДСКАЗАНИЯ ШАРЛОТТЫ КИРХГОФ
В 1810 году в Петербурге появилась и быстро приобрела известность немка Кирхгоф, по профессии модистка, промышлявшая ворожбой и гаданиями. Популярность ее была необычайно велика.
П. П. Каратыгин в историческом романе «Дела давно минувших дней», вышедшем в 1888 году, так описал знаменитую гадальщицу: «Шарлотта Федоровна Кирхгоф, вдова пастора, высокая ростом старуха лет 60-ти, наружностью менее всего походила на колдунью. Довольно свежее лицо напоминало старушек Рембрандта. Черное шерстяное платье и такая же шаль с узенькой блестящей каймой составляли ее постоянный неизменный костюм. В знатные дома барыни приглашали ее к себе, посылая за нею свои кареты. На ее квартире Кирхгоф посещали преимущественно мужчины, молодые и пожилые, и не только статские, но и гвардейцы. Многие шли к ней, посмеиваясь, но выходили серьезные и угрюмые: предсказаниям не верили, называя их вздором, враньем, а между тем этот вздор фиксировался у них в памяти, а предсказание было дамокловым мечом, добровольно навешенным над их собственными головами».
В конце 1811 или в начале 1812 года царь Александр I, предчувствуя неизбежность войны с Наполеоном и не желая этой войны, находился в затруднительном положении. Царь обратился за помощью к прорицательнице. Молодой в то время офицер К. Мартене, ставший невольным свидетелем визита императора к гадалке, описал этот эпизод в своих воспоминаниях: «Однажды вечером я находился у этой дамы, когда у дверей ее квартиры раздался звонок, а затем в комнату вбежала служанка и прошептала: «Император!» «Ради Бога, спрячьтесь в этом кабинете, – сказала мне вполголоса г-жа Кирхгоф, – если император увидит вас со мною, то вы погибли».
Я исполнил ее совет, но через отверстия, проделанные в дверях, вероятно, нарочно, мог видеть все, что происходило в зале. Император вошел в комнату в сопровождении генерал-адъютанта Уварова. Они были оба в статском платье, и по тому, как император поздоровался, можно было понять, что он надеялся быть неузнанным. Г-жа Кирхгоф стала гадать ему.
«Вы не то, чем вы кажетесь, – сказала она, – но я не вижу по картам, кто вы такой. Вы находитесь в двусмысленном, очень трудном, даже опасном положении. Вы не знаете, на что решиться. Ваши дела пойдут блестяще, если вы будете действовать смело и энергично. Вначале вы испытаете большое несчастье, но, вооружившись твердостью и решимостью, преодолеете бедствие. Вам предстоит блестящее будущее».
Император сидел, склонив голову на руку, и пристально смотрел в карты. При последних словах он вскочил и воскликнул: «Пойдем, брат!» – и уехал вместе с ним в санях».
Стоит ли напоминать, что эти предсказания полностью сбылись: сначала было бедствие – война с Наполеоном, французы в Москве и пожар Москвы, а затем триумфальный въезд императора Александра в Париж во главе русской армии на белом коне.
В воспоминаниях разных людей приводятся и другие поразительные предсказания Шарлотты Кирхгоф. Например, за две недели до восстания декабристов в 1825 году она предрекла смерть Милорадовичу, а за год до этого события, гадая младшему брату И. И. Пущина – М. И. Пущину, состоявшему в Северном обществе, сообщила следующее: «Странно говорят карты, что вы будете в солдатах». Известно, что поздней осенью 1819 года двадцатилетний А. С. Пушкин и его приятель Никита Всеволжский посетили знаменитую гадальщицу. Об этом своем визите поэт не раз рассказывал друзьям. Алексей Николаевич Вульф, часто встречавшийся с Пушкиным, когда тот жил в Михайловском, тоже слышал рассказ о предсказании, рассказ этот со слов Вульфа был записан М. И. Семевским:
