И эти тайны соглашалась продать – за большие деньги, конечно, однако не во вред своей репутации, с условием, что не будут нарушены ее предсказания, если они входили в противоречие с изменением ситуации.
Еще раньше министр полиции, всесильный Жозеф Фуше неоднократно встречался с пифией на тайной квартире в центре Парижа. Она во многом зависела от его благорасположения, так что выбирать не приходилось. Жорж Пеллиньи отмечает, что ни Фуше, ни Анна-Мария никогда не упоминали о своих взаимовыгодных отношениях.
Это сделали недоброжелатели, смакуя обстоятельства их «свиданий». Фуше интересовали и враги режима, и главари преступных сообществ, а Ленорман знала многое.
Время было такое, что люди из самых различных слоев общества тянулись к таинственному, были достаточно суеверны.
В приемной Ленорман толпились политики и дипломаты, военные и банкиры, спекулянты и светские дамы (и, конечно, дамы «полусвета»). Все они жаждали заглянуть в свое будущее, спасительное прозрение было способно решить все проблемы, ответить на все вопросы.
В этой «мутной водице» страхов, ожиданий, надежд, отчаяния и самых разных иных эмоций можно было выловить очень важные сведения, даже государственного значения.
Многие, писавшие о судьбе одной из самых необыкновенных женщин Европы первой половины XIX века, приводили веские доказательства, что Анна-Мария была важным звеном шпионской сети. Что была эта организация создана ранее и пифия попросту была включена в ее деятельность. Чьи интересы преследовала? Возможно, с ней имели отношения Талейран и Фуше, а также сменивший последнего в 1810 году генерал Савари, расширивший и укрепивший систему полицейского сыска. Возможно, ему не хватало ума, ловкости и изощренной хитрости предшественника, но, действуя методом «количества, а не качества», наводнив Париж и страну массой своих агентов, Савари никак не мог оставить без внимания салон мадам Ленорман.
Его шпионы рыскали среди посетителей, сам министр полиции неоднократно встречался с Анной-Марией без всякой конспирации.
Собственно, чему удивляться? Еще в Древней Греции жрецы, окружавшие Дельфийскую пифию, собирали политические и иные сведения, необходимые для правильных пророчеств. Ведь, несмотря на иносказательность, советы пифии всегда содержали «рациональное зерно», способное подсказать нужное решение.
Доверенные лица вступали в разговоры с ожидавшими доступа в святилище, где стоял прославленный треножник, на котором восседала пифия. Известны случаи, когда жрецы совершали путешествия в иные города, иные страны, чтобы получить сведения на месте (об этом упоминают античные авторы), дабы пророчества были удачны.
Добывавшие сведения жрецы всегда получали помощь от местных собратьев – корпоративность сословия облегчала контакты. А то, что боги были разные, – не имело существенного значения.
Но вернемся в Париж.
Занималась ли Анна-Мария шпионажем в пользу родной Франции? Возможно, ее клиентами были политики Австрии, Пруссии или России. Кто знает…
Некоторые считали, что важные политические сведения она попросту продавала тем, кто больше платил. Само собой разумеется, при гарантиях собственной безопасности.
Самый выдающийся шпион при Савари, Карл Шульмейстер, несколько раз посещал салон Ленорман. Маловероятно, чтобы «император шпионов», как называли его, интересовался своим будущим, тем более в гадательном варианте. Скорее всего, были совсем иные интересы, ибо в регистрационных книгах он был записан под фальшивыми именами. Хотя кто знает? И тогда секретные агенты были достаточно суеверны.
Известно, что квартира пифии находилась под постоянным полицейским надзором, а в архивах хранятся списки посетителей салона. Причем полиция больше всего интересовалась теми, кто желал остаться анонимным. Это могли быть заговорщики или преступники, неосторожные агенты иностранных держав или опасные безумцы.
И установлением их личностей занимались особенно активно. Дважды в неделю «Сеид Мушар» (то есть «шейх» полицейских шпионов), как прозвали Савари, получал подробный список посетителей Ленорман. Но особых трений с полицией у нее никогда не возникало.
