Отец рыдал на маленьком плечике дочери, выдавив лишь, что это от счастья. Он ненавидел себя за такое, но ничего не мог с собой сделать. А она жалела его, обвивала нежными ручками и никак не понимала, почему папа просит у неё прощения…
Около недели назад случилось событие, предрешившее судьбу всех уцелевших от оборотней и от самой мутации.
Наступила вечная ночь…
Это медленно и легко сводило с ума, потому что было полнейшим абсурдом с астрономической точки зрения и толкованию не подлежало. Неужели Земля перестала вращаться вокруг оси? Бред! Какая сила спровоцировала это? Подобной не существует в природе!
А какая же тогда сила исковеркала всех людей и похоронила планету в снегу?..
Может, солнце вообще погасло, и ночь сейчас везде, а луна блестит сама собой?.. Всё перемешалось. Не от чего было оттолкнуться с уверенностью.
«Нет, солнце ещё горит! По крайней мере, его крохотная часть…» – внушал себе отец и тем спасал себя.
Он ждал света сутки… Ждал двое… Не видел более ни зари, ни заката. Потом упустил течение времени от нахлынувшего безумия, за грань которого едва не шагнул.
А для оборотней настали благодать и раздолье. Они победили. Не пройдёт и месяца, как будет изничтожен последний человек.
Во мраке начался передел территорий. Южная стая, уже не привязанная к своим укрытиям, разгромила Северо-Западную и присоединила её к себе. И теперь этот кулак достиг старенького домика и наглухо зажал его вместе с обитателями. От еды и дров отец и дочь оказались отрезаны. Их дни, а точнее, ночи, были сочтены…
Незадолго до затмения отец на охоте убил из самострела волка. Нет, не оборотня, а волка! Настоящего, с тёплым мясом! Разве что чудо сохраняло зверю жизнь до той поры. Им они сперва и питались. Но когда есть в доме стало нечего, отец совершил жуткое деяние, за которое мучительно расплачивался на суде совести в чёрной кладовой, пока дочка спала …
Девочка спрашивала за обедом, куда исчезли солнышко и собачка.
«Наша Лейда ушла искать солнышко, – ласково отвечал отец. – Не волнуйся, милая. Она вернётся вместе с ним. Ты только жди и верь, слышишь! Только жди и верь! И не тревожься за неё. Ведь это только сон, не забывай!»
«Грустный сон… – бормотала малютка. – В нём холодно и зверюшки сердитые. Пап, а почему они сердитые?»
«Они болеют, доченька. Им плохо.»
«Бедные! Пап, а давай их вылечим! Ну, пожа-а-алуйста! – девочка выскакивала из-за стола и повисала у оборотня на ноге. – Ну пожалуйста, пап!»
«Их слишком много… – шептал отец. – Но ты справишься, я знаю. Ты у меня умница! Ты вылечишь их… Когда вырастешь… Обещаешь?»
«Да! – подпрыгивала она от радости. – Обещаю, папочка!»
Отец улыбался, касался пальцем её носика и, раздираемый изнутри болью и презрением к себе, произносил с величайшим трудом:
«А теперь кушай, родная… А то не вырастешь!»
Не мог же он сказать дочке, что Лейда сейчас лежит в её тарелке, спасая хозяйку от голода!
Близился час, когда оборотни должны были атаковать хижину. Чего-то они выжидали…
Отец предварительно уложил девочку спать и убаюкивал, чуть заподозрив шаткость её покоя. Он не прекращал любоваться ею и ронять слёзы, ценя каждую из этих секунд. Сожжены были все дрова и свечи, закончились запасы еды и питья, остановится скоро рука, ведущая бессмысленные записи…
На детской полке построились неуклюже, но неподдельно преданно лучшие друзья и помощники отца в деле созидания и сохрананения света в юном, невинном разуме дочери – мягкие игрушки и книжки со сказками. Для них было долгом оставаться для неё пёстрыми и весёлыми даже накануне гибели добра. На протяжении всего выживания здесь они вместе с отцом лелеяли и обманывали девочку, пытаясь сотворить внутри неё самый ясный и счастливый мир, независимый от того гигантского кошмара, который гноил планету. И чем радостнее и беззаботнее будет этот мир, тем станет светлее её целебное сияние и тем крепче – сон, в котором она должна была остаться навсегда… Отец готовил себя к поступку, за который он вечно будет пылать в аду, но который не позволит оборотням надругаться над телом и над миром девочки. И сам собой возникал вопрос, решать который нельзя было желать ни одному отцу, а именно: каким способом это сделать!? Проще было порвать себе глотку…
