Неплохой результат, и неплохая скорость умерщвления. Правда, теперь, когда вурлоки уже начали вылупляться, пляска начнется совсем другая, но пока еще у леди Кай было немного времени, и темп снижать ни в коем случае не стоило. Чем больше еще не до конца очухавшихся тварей удастся сейчас переселить за Вуаль, тем легче и проще будет потом, в конце боя. А поэтому следовало торопиться.
Один за другим раскрывались коконы, будто бутоны диковинных гигантских кожистых цветов, обращенные вниз, к полу. Расходились толстые мясистые лепестки, выворачиваясь наружу противными, блестящими от влаги розовыми языками, и в водопаде околоплодных вод и какой-то мерзостной слизи на пол вываливались созревшие эмбрионы вурлоков.
Шмяканье влажных тел об пол раздавалось по всему залу, придя на смену треску живых факелов. Смена шумовой завесы, так сказать.
«Девять мертвы, один ранен, семь из оставшихся восьми вылупились», — доложила оперативную обстановку Хода.
— А что восьмой?
«Не знаю. Висит себе и висит. Может, сдох…»
— Может, — согласилась Осси. — Ну и пусть висит. Нам же проще. Где они?
«Четверо — на верхнем ярусе, из них двое — около лестниц. Один — на нашем, в правом дальнем углу. Двое плюс тот, который то ли сдох, то ли нет, — внизу».
— Начнем с нашего, — решила Осси и поудобнее перехватила посох.
Вурлок, оскальзываясь в мутной желто-розовой луже, поднимался с колен в противоположном углу. Край фонтана немного загораживал восстающую из слизи тварь, и Осси немного переместилась в сторону. Теперь уродину было видно замечательно. Не как на ладони, конечно, — все-таки на другом конце зала он был, — но стрельбе больше ничто не мешало. Да и дистанция давала-таки немного времени на то, чтобы собраться и сделать все тщательно и красиво.
Вурлок, опираясь на руку, смог наконец подняться с колен и теперь распрямлялся во всю свою красу. Широко расставив мощные ноги, он выпрямил спину, гордо вскинув уродливую голову, и резко развел свои длиннющие лапы. Осси даже показалось, что она слышит хруст встающих на свои места позвонков и свист воздуха, в первый раз заполняющего пустые легкие. Он сразу же, с первых мигов своего земного существования, заметил врага и теперь рассматривал противника, наклоняя свой вытянутый череп из стороны в сторону и готовясь к драке…
Вурлоки были тварями рукотворными. В том смысле, что когда древние боги, борясь с унылой скукой, наполняли жизнью пустующий мир, они не стали создавать в нем вурлоков. Может, не хотели, а может, озабочены были совсем другими проблемами. Так или иначе, но вурлоков изначально под этим небом не было.
Их создали вампиры. Много позже. И создали их они исключительно для своих нужд, преследуя две извечные цели — защиту и кормежку.
Вурлоки были прекрасными, совершенно идеальными убийцами. Мощными, крепкими, выносливыми и не боящимися, в отличие от своих хозяев, дневного света. Да и, пожалуй, ничего вообще не боящимися. То ли в силу своей безграничной тупости, то ли — невероятной храбрости и сильно пониженного порога самосохранения — свою жизнь они оценивали чуть выше, чем чужую, а чужую не ставили вообще ни во что. Они легко шли на смерть, но никогда — на глупую и бессмысленную. Умирая, они отчаянно дрались до конца, стараясь забрать с собой как можно больше врагов. А врагами они считали всех, кроме своих создателей и хозяев, которых почитали равными богам. А то и превыше…
Никакой магии они не знали и оружием не пользовались. Да оно им и без надобности было, ибо сами по себе они уже были оружием. Собственно, так они задумывались и для того создавались.
В полтора раза превышая ростом самого крупного здоровяка людского племени, они были тварями чрезвычайно мощными, верткими и быстрыми. Длинные мускулистые ноги, изломанные двумя коленными суставами (причем нижний разворачивал ногу назад, подобно лапам зверя), легко несли огромную тушу, превосходя в скорости даже лошадей. Во всяком случае известны такие истории…
Вооружены же они были по подобию зверья — когтями и зубами. Но и то, и другое было доведено в них до абсолюта.
Когти представляли собой невероятной остроты костяные лезвия в пол-арда длиной. Один удар лапой нарезал человека тонкими ломтиками, которые оставалось только выложить на блюдо, приправить зеленью и подать к столу.
