Чарльзу ничего не оставалось, как только держать ее руку, выражая тем самым свое искреннее участие.
– Почему он так поступает? – обратила она на него свои огромные печальные глаза.
Он лишь смотрел на ее встревоженное лицо, не в силах найти ответа.
– Не знаю, смогу ли я и дальше так жить, выносить это я уже не в силах, – внезапно сказала она, уронив голову. Чарльз подумал, что она вот-вот разрыдается, но Элизабет умела владеть собой.
Повисло долгое молчание; наконец Чарльз произнес:
– Я хочу помочь вам.
– Вы уже мне помогли, – сказала она. – Мне необходимо было поделиться с кем-нибудь.
Он воспользовался моментом.
– Элизабет, я сделаю все, что в моих силах, лишь бы облегчить вашу жизнь. Я… я всегда так высоко ценил вас.
Она улыбнулась ему.
– Вы милый, Чарльз. И нравитесь мне гораздо больше, чем я могу вам об этом сказать… Я доверяю вам, – тихо добавила она.
– Что я могу для вас сделать?
– Не так уж много. Кстати, как ее зовут?
Но Чарльз вовсе не собирался раскрывать имя любовницы Симона, даже Элизабет.
– Я ее не знаю, – ответил он.
Он солгал. С Шейлой он работал еще до того, как перешел к Симону, и она ему очень нравилась. Привлекательная, веселая, энергичная, но с Симоном, и Чарльз это знал, она была обречена на страдания. Очень скоро, когда их отношения станут слишком серьезными, Симон непременно обрубит их – внезапно и жестоко, как это уже бывало с остальными. Все они были в чем-то похожи, его любовницы: умные, яркие, независимые, они поначалу охотно принимали правила игры, но со временем все более подчинялись своему глубокому чувству к Симону. И, когда отношения заходили слишком далеко, Симон резко и грубо прерывал их, тут же устремляясь к новым завоеваниям. Чарльз признавал, что это тоже было своего рода борьбой за власть, которая в конечном счете и определяла жизнь Симона. Единственным желанием Чарльза было уберечь от этого Элизабет, окружить ее вниманием и нежной заботой, которой она заслуживала. Он смотрел на нее, сидящую напротив, и от одной мысли об этом сходил с ума.
– Я никогда не оставлю его, вы же понимаете, – сказала Элизабет, словно догадываясь, о чем он думает.
Мечта тут же упорхнула. Ее слова больно ранили. Он вспомнил, как его, мальчишку, сбила с ног норовистая лошадь. Сейчас он вообразил, что этот удар пришелся по животу. Страшное ощущение, которое он мысленно испытал, внезапно придало ему храбрости.
– Никогда нельзя знать, что может произойти, – сказал он неожиданно для самого себя. – Вы можете и передумать.
– Я допускаю, что все возможно в этой жизни, – устало ответила Элизабет, высвобождая свою руку. Она переменила тему. – Я так понимаю, вы в курсе этой истории с его дочерью?
Разочарованный, Чарльз понял, что момент упущен.
– О да, Симон был вынужден все мне рассказать. Девчонка позвонила в офис и сказала, что хотела бы поговорить со своим отцом.
Элизабет откинулась на стуле и тяжело вздохнула.
– По-моему, нам удалось избавиться от нее, – сказала она.
– Во всяком случае, ее сейчас нет в Англии. Думаю, она в Риме. По крайней мере, так она сказала, когда звонила.
– В Риме? – удивилась Элизабет. – Что она там делает?
– Развлекается, я так думаю, – сухо сказал Чарльз, уловив в лице Элизабет гневное выражение.
– Когда же все это кончится? – спросила она, явно не рассчитывая на ответ, но с радостью ощущая дружескую поддержку Чарльза. – Что ж, наверное, этому не будет конца, так же как и изменам Симона.
– Надеюсь, все образуется.
– Если я решусь оставить Симона, что же мне тогда делать?
Опять последовала длинная пауза. В конце концов Чарльз, с трудом подбирая слова, произнес:
– Вы всегда сможете прийти ко мне. – Он сказал это, не глядя на нее, уставившись в стол, комкая лежавшую под рукой салфетку.
Элизабет пристально посмотрела на него.
– Я верю, что вы это говорите серьезно, – сказала она.
Чарльз продолжал, понизив голос:
– Я серьезен, как никогда. Знаю, что не имею права так говорить, но прошу вас: если вы когда-нибудь оставите его, я бы хотел, чтобы вы подумали о моем предложении. Я уверен, что смогу сделать вас счастливой. – Он все еще не осмеливался взглянуть на нее. В наступившей тишине они оба впервые расслышали, как шумит за окном Пиккадилли.
