Дерек тем временем достал из шкафа бутылку виски.
– Налей мне тоже, Дерен, сделай одолжение. Я сейчас буду звонить Биллу, – решительно сказала Леони.
– Лео, ты уверена, что поступаешь правильно? – заколебался Дерек.
Леони была готова к такой его реакции.
– Абсолютно уверена. Он великий писатель, и ему нужно дать шанс проявить себя.
Дерек протянул ей стакан с янтарным напитком.
– Тогда давай, действуй.
Хотя Дерек и был дружен с Леони вот уже много лет, Билла видел лишь однажды, когда тот приезжал в Лондон. Билл произвел на него неплохое впечатление; Дерен сразу же отметил его несомненное обаяние. Но от него не ускользнуло и то, что у Билла серьезные проблемы с алкоголем.
Дерек глотнул виски.
– Я знаю, о чем ты думаешь, – сказала Леони, наблюдая за ним, – но ему это нужно. Нужна работа.
– Да, а нам просто необходимо повесить на себя, еще одну проблему.
– Доверься мне, – взмолилась Леони. Дерек улыбнулся.
– Ты – босс. Леони набрала номер.
– Алло, Билл?
– Лапушка! Какой сюрприз. Где ты?
– Билл, я в Риме. Послушай, я хочу, чтобы ты помог мне закончить картину. Билл, у меня неприятности, и ты мне нужен. Пожалуйста, скажи, что ты согласен. – Леони выпалила все это на одном дыхании, моля Бога о том, чтобы просьба ее не выглядела очередной попыткой помочь Биллу и тем самым не задела бы его гордость.
Возникла долгая пауза.
– Это что, рождественский подарок или еще что-нибудь? – недоверчиво спросил Билл.
– Это серьезно, Билл. Ты нужен нам здесь. – Она затаила дыхание.
Опять пауза и вдруг:
– Львица моя, я все для тебя сделаю. Вылетаю первым же рейсом.
– Билл, я люблю тебя! – торжествующе воскликнула Леони.
– Когда-то я часто слышал это от тебя, – уныло заметил Билл. Но Леони лишь рассмеялась.
– Я закажу тебе роскошный номер в "Эксельсиоре" с завтрашнего дня! – Дерек поморщился: выбрала самый дорогой отель в Риме. – Обо всем расскажу, как приедешь.
– Попробую угадать: нужно переписать сценарий, я прав?
– Почти угадал, но там будет еще кое-что.
– О'кей, о'кей, я все понял. Это историческая драма, так ведь?
– Да, именно.
– Отлично. Дальше можешь не объяснять. Завтра увидимся в "Эксельсиоре". Не звони мне, я сам позвоню. – И Билл повесил трубку.
Леони обратила к Дерену пылающее лицо.
– Он приезжает! – с ликованием объявила она. – Дерек, мы спасены!
Дерек поднял свой стакан.
– За Билла! – произнес он тост. – И будем надеяться, что старинная поговорка себя оправдает, – добавил он.
– И что это за поговорка? – спросила Леони, тоже поднимая стакан.
– Перо сильнее меча.
На лужайке уже были расставлены кресла для почетных гостей, остальная же публика фланировала вокруг в ожидании начала представления. Элизабет сидела рядом с Симоном, по правую руку от нее расположился сэр Эдвард, и рядом с ним – Чарльз.
– Ваш муж – блестящий оратор, – заметил сэр Эдвард. – Весьма красноречив.
– Да, – согласилась Элизабет, – он хорошо владеет словом.
Леди Одли обсуждала с Симоном его речь, и он вежливо слушал, время от времени кивая головой. Внезапно грянула музыка, и из-за угла дома на лужайку высыпали дети. Все они были младше семи лет и одеты в костюмы эльфов, фей, кроликов, белок и птиц; были даже гриб и ежик. Появление детей было встречено ахами и охами взрослых, и танец начался. Детишки были прелестны, музыка великолепна. Элизабет узнала веселую мелодию Перси Грэйнджера "В английском саду".
Внезапно сквозь марево послеполуденного солнца она разглядела стремительно приближавшуюся вереницу машин. Вскоре по гравиевой дорожке в сторону лужайки уже спешили какие-то люди. Подъехали еще машины, захлопали дверцы, и на траву стали сгружать тяжелое оборудование. Элизабет поняла, что прибыли телеоператоры и фотожурналисты.
А на лужайке продолжался веселый танец. Грибок присел на корточки, и на его шляпку взгромоздилась фея; зрители сочувственно рассмеялись, когда гриб не выдержал тяжести и распластался на траве. Маленькая белочка увлеченно грызла орех. Кролик резво скакал, пока не столкнулся с ежиком, который тут же свернулся клубочком и покатился прочь, заслужив бурные аплодисменты. Вскоре оживление, царившее на противоположной стороне лужайки, стало заметно всем. Элизабет почувствовала, как напрягся Симон, когда Чарльз, поднявшись, двинулся навстречу непрошеным гостям. Она видела, как он остановил репортеров и, по-видимому, пытался уговорить их подождать окончания праздника, поскольку энергично размахивал руками, указывая на танцующих детей.
