– Шеф. Как думаешь, за результат сойдет? За три пузыря сторговал…
Я посмотрел на него с пола – в глазах моих была густая смесь ненависти и смертельной усталости. Потом заинтересовался, взял тубус. Нашел табличку… FIM92 Stinger Block III. О как! Отлично. Только «Стингеров» нам тут и не хватало…
– Ну? Живем, а?
Я заворочался на полу, с силой нажал на виски, заставляя изнасилованный усталостью мозг адекватно воспринимать происходящее…
– Живем…
Найденные «Стингеры» нам аукнулись – нас тут задержали. На следующий день прибыл лично генерал Рафикат со своей свитой и присными, с ними еще и наше начальство.
Часть трупов привезли в Ар-Рутбу вместе с оружием и снаряжением, чтобы выставить на площади. Пригласили вождей бедуинских племен и глав кланов. Генерал Рафикат решил по случаю толкнуть речугу…
Ракетная атака и последующий залп скорострельных пушек сильно искорежили все, что можно, некоторые тела были разорваны в клочья, но некоторые остались относительно целыми. Из того, что взяли, привлекали внимание шесть снайперских винтовок «SACO TRG» триста тридцать восьмого калибра – две не подлежат восстановлению, одна серьезно повреждена, у одной разбито только ложе и пострадал прицел, две – относительно целые, лежали в чехлах. Все винтовки – в пустынном камуфляже, в хорошем состоянии, ухоженные. Явный признак специальных сил Иордании, у них есть специальный полк пустынных разведчиков-диверсантов. Туда берут только бедуинов, и в этом полку – только снайперы. Ни автоматчиков, ни пулеметчиков – только снайперы. Каждому выдают штатную «TRG-42», а кроме того – там уже специализация идет. Но «Сакко» есть у каждого, это обязательно. Идея, на мой взгляд, великолепная. Те же бедуины – они тут живут, они всю пустыню знают. Каждый камень. Так и нам надо расселять отставных офицеров, сажать на землю, выдавать винтовки. Оккупируют – поди отлови этих снайперов. Кровью умоешься. У нас тем более, у нас ведь даже не пустыня – лес…
Ну, и обычное дело. Болгарские «ПКМ», битые и целые. Румынские винтовки «ПСЛ» – на вид как «СВД», но на деле дерьмо-дерьмом. Один «Тигр» – в свое время Саддам закупил несколько тысяч охотничьих «Тигров» – та же самая «СВД», только гражданского вида. Пакистанские и румынские «ДШК», две крупнокалиберные снайперские винтовки – иранская и китайская. Обе разбиты. Обычный набор бандитской группы в пустыне.
Генерал Рафикат прибыл на кавалькаде черных бронированных «Субурбанов» с личным эскортом из Республиканской гвардии. На головной машине – прямо из окна, как в колонне боевиков, развевался флаг Мухабаррата – черное знамя, как у джихадистов, с надписью белым на арабском: «Суд грядет!». Генерал Рафикат, лет пятидесяти, коренастый, как почти все иракцы, был похож на наркобарона благодаря офицерским черным усам а-ля Саддам и черным очкам «Рэй-Бэн», которые он не снимал даже в помещении. Тем не менее мужик он был хороший, дельный. При Саддаме его призвали и бросили в мясорубку, на ирано-иракский фронт, в район Кербелы. Спустя некоторые время он угодил под трибунал: когда командир полка приказал отступать, он при всех назвал его трусом и свиньей, а потом наставил пулемет и приказал сдать оружие. О трибунале узнал Саддам и приказал доставить к нему смелого солдата, а после разговора Рафикат поступил в офицерское училище. Застал он самый конец войны, сражался во время «Бури в пустыне», потом – вышел в отставку. Американцы, когда собирали новую армию, вынуждены были поступиться некоторыми принципами – и так Рафикат снова оказался в армии. Всех баасистов выгнали, а на Рафиката не было доказательств, что он был баасистом, к тому же – восемь лет он был гражданским. В числе прочих окончил краткосрочные офицерские курсы, а затем – более длительные, уже в военной академии. За его спиной – Сирия и Мосул, когда исламисты взяли город, зачищал его именно он. Он носил полную форму с погонами, югославский десятимиллиметровый хромированный пистолет в парадной кобуре и поперек груди – автомат «МР-7». Охрана не прикрывала его спереди: как он однажды сказал – что спереди, я сам вижу…
