Неделя длинных ножей - страница 72

— Не понял… — помотал головой Денис. — Давайте не все сразу. Еще раз уточним. Его ранило, когда он был здесь, внизу? Или он из подъезда вышел сюда уже раненым?

Они замолчали и переглянулись.

— Да нет, это здесь уже было! — махнул рукой пожилой мужик, который подошел к ним, услыхав разговор и увидев фоторобот Павла. — Вот прямо здесь, когда сверху рвануло. Никто и отскочить не успел… Он тоже…

— Спасибо, спасибо… — пробормотал Денис. — А этого не видели? — он показал на фотографию Доронина.

— Нет, не видели… Постой, дак а вот этого точно видел! — сказал мужик, указав на другой фоторобот. — Только не здесь. Я ходил к соседу в четвертый подъезд, он… А может, не он?.. Оттуда как раз выходил.

— Вы скажите мне ваши данные. Фамилию, адрес, телефон… Возможно, потребуются ваши показания, — сказал Денис.

— Это можно, — кивнул мужик. — Записывайте. Афанасьев я. Только не знаю, смогу ли вам помочь… Я точно не припомню. Мало ли? Могу только зря оговорить человека.

Денис с Игорем поднялись на этаж, где жил Цивилло и где сейчас работала оперативно-следственная бригада. Дверь в квартиру банкира была приоткрыта. Там находился следователь Генпрокуратуры Виктор Шаравин. Молча обменялись рукопожатиями.

Денис увидел молодую, смертельно бледную женщину, сидевшую с откинутой головой в кресле, возле которой хлопотала пожилая женщина в домашнем халате, а также Бугаев, знакомый судмедэксперт. Пахло валерьянкой и еще чем-то медицинским.

— Витя, есть что-нибудь новое? — вполголоса спросил Денис у Шаравина. — Как она? Ты не будешь возражать, если я задам несколько вопросов?

Тот неопределенно пожал плечами.

— Вы тоже следователь? — вдруг спросила молодая женщина, выпрямившись в кресле. И даже попыталась встать.

— Да, следователь. Мы работаем вместе с Виктором Николаевичем, — сказал Денис и кивнул на Шаравина. — Вы сидите, сидите… Я вас не затрудню.

— Можете не волноваться, — сказала она. — Я хочу, чтобы вы поймали этих подонков! — отстранила рукой женщину, ей помогавшую. — Только не слишком ли много вас, следователей, на одно дело? Как коршуны слетелись!

— Ксюша, тебе лучше бы не волноваться… — вздохнула та.

— Я привез фотороботы, — сказал Денис. — Возможно, среди них есть убийцы ваших родных.

— Ладно, говорите, — сказала молодая женщина. — Ну где же они? Показывайте!

— Одну минуту. Начнем по порядку. Вы — Ксения Арнольдовна Цивилло, дочь Цивилло Арнольда Семеновича?

— Да, это я! Уже отвечала вашему коллеге, и он все занес в протокол. Но вы спрашивайте, не обращайте внимания на мое состояние… Все, что я помню, я вам расскажу. Скажите, с чего начать?

— Начните с того момента, какой сами считаете нужным отметить. Например, что вы видели и что показалось вам странным, когда вы всей семьей возвращались домой?

— Ничего особенного, — сказала она. — Мы отсюда собирались съезжать. Отец уже купил нам квартиру в новом районе… Он и сам хотел уехать, хотя вложил сюда немало средств и нервов. Он вырос в этом районе, понимаете? Но обстановка в нашем доме для нас неподходящая. Банкиров, знаете ли, у нас не любят. Вещи мы на новую квартиру перевезли, но ремонт там не закончили и здесь задержались… И вот, пожалуйста! Но вас интересует другое, я понимаю… В этот день вошли в подъезд, все было, как всегда. Те же бабушки сидели внизу на лавочках и, как всегда, смолкли, когда нас увидели… Что еще? Ну, поднялись в лифте. Вошли мы в квартиру… Леночка… — ее голос дрогнул, она всхлипнула. — Ничего, не обращайте внимания. Это моя погибшая дочка… так вот, она капризничала, хотела спать. И я сказала нашей няне, чтобы она выкатила коляску на балкон. Мы решили его не застеклять, чтобы дочка там спала на свежем воздухе, понимаете? — ее голос снова дрогнул. — И вот что из этого получилось. Какой-то подонок сверху бросил гранату прямо на балкон… Ну, мы сняли шубы, я прошла на кухню, остальные были в комнате с балконом… Вот. И только поэтому я осталась жива. Не знаю, зачем и для чего… Впрочем, знаю… — Она подняла взгляд на Дениса. — Чтобы найти этих подонков. И всех своими руками… А так жить не хочу!

— Вы еще молодая, — сказал Шаравин. — И все-таки ваш муж остался жив…