От ветра солнечный огонёк дрожал и мерцал. Но ветер не мог задуть маленькое рукотворное «солнце». Такие маяки были широко распространены в пустыне Агварасичорпн, порой с символикой из цветных светофильтров: зелёный цвет означал оазис; жёлтый — колодец с небольшой степенью биоценоза; оранжевый — колодец трудный, маловодный, засоленный; а красный — безводье дальше!.. Голубой — близок город; синий — навдарховые рощи или ханстовый стланик; лазурный — специальный: впереди лежат «широкие поля новосёлов», охраняемые рощи, где из спор развиваются проростки людей… А кроме того — есть маяки с несколькими ярусами уголковых отражателей, и сочетания цветов значат что-то особенное…
…Слева от ущелья Полуденной Зари караван к утру вышел в широкую, неглубокую каменистую уступчивую вади. Её дно было чёрным и к полудню дышало жаром… Караван не делал остановки в полдень: укрытые сиреневой тканью животные медленно шли вперёд, экономя время. Так же экономились и силы: в жару при ходьбе не так густели тканевые жидкости, и не происходил перегрев…
…И вот они влезли по пологому берегу вади Полуденной Зари (Эян показывался там лишь к полудню, потому оно называлось так); перешли через поперечную, спадающую на юг караванную дорогу — и перед ними открылся за невысокой каменной террасой монастырь. Здесь раньше был госхоз по разведению нектароносных змей — но потом хозяйство перешло в более пригодное место, а здание госхоза выпросили монахи (с ещё бóльшими трудностями, чем Нэгэрцэв раздобыл дирижабль)…
…Перед дверью Унъерт — главный монах всей этой братии — достал прибор «предметные циклы» и завертел диски, на которых виднелись разные слова. Затем, добавляя от себя вставки, прочёл в произвольном направлении фразу:
«Белые зыбучие дома уходили в скальный грунт, как в воду».
Прочтя такое, он побоялся сразу идти в монастырь, и эту ночь пришлось провести в шатре, защищавшем от порывов холодного звёздчатого ветра, причём на расстоянии метров 50-ти от монастыря… Только к утру он разрешил Дьерэншу и другим монахам войти к себе в кельи.
Приятно было отдохнуть после долгой дороги. Монастырь ожил, наполнился шумом и голосами…
Их было всего пятеро. Больше единомышленников у Унъерта, который якобы что-то чувствовал, не было. Зато Зершанчарскому психоневроминистерству сообщили об этом, и там решили послать тайного инспектора в Крагьялт — «Абсолютное Знание», как назывался монастырь…
(И всё же… «Монахи», «монастырь» — значило там иное?)
…Итрихе и Нэгэрцэв прощались с экспедицией в Южный Агварасичорпн. В горелках гудело пламя…
Нагорье погружало в звёздную чешую чёрного дракона ночи. Мягкие белые силуэты дирижаблей готовы были вот-вот оторваться от земли… Много тысяч людей пришли провожать экспедицию в путь. Но они старались соблюдать тишину, и лишь издали махали руками вслед стартующим кораблям…
— Не забудьте про Кяризницу Севера! — между делом посоветовал Нэгэрцэв, не зная, что ещё сказать. Координаты с большой точностью он вспомнить не мог…
…Зашумели моторы, поднялись якоря, воздушные корабли взмыли вверх, и через минуту лишь огни прожекторов виднелись на юге, куда улетела экспедиция…
И… Всё — как скрылось!
И Высожарский — будто очнулся в недоумении…
О чём это? Когда было, в каком мире?..
…У перекрёстка уэда с Зыектынхской магистралью Итрихе и Нэгэрцэв разминулись.
Нэгэрцэв поехал на юг, а Итрихе — на юго-восток, в монастырь…
(Ну, «вади» — и есть то же, что «уэды»…
А само слово — очевидно, изменилось не зря…
…Пока он ехал, в монастыре происходила дискуссия по поводу выпитого чая:
— Кто выпил чай? — спросил Унъерт. — Вот смотрите: сухая шишка навдарха отрезана наполовину, чайник полупустой — а я этого не делал!..
(Он так удивился, что проголодался…)
— …И ведь я голоден после ночи! Ничего ночью не ел, а вот… Видите — и соли меньше! В чём дело?..
…Итрихе уже подъезжал к двери, когда Унъерт высказал мысль про «предутренних воров»:
— …Есть такие особые воры, которые крадут горячий чай, и больше ничего. Они приходят утром… (Все пятеро забыли очень редкое старое слово «воры», и пришлось сказать: «люди, которые забирают у других вещи без согласия или спроса на неопределённый срок».) …Очень странно, что они не думают о возможных последствиях…
