Черт, даже Нест в мрачном Средневековье, когда подобные вещи не одобрялись, и то умудрилась предаваться любви с большим количеством мужчин, чем Лус.
Лус откинула голову на подушку и наконец призналась себе – она хотела Бена Хамптона, хотела, чтобы прошлым вечером он сделал первый шаг. Чтобы сегодня утром она свалила все на миг слабости, на вино, на романтический коттедж в снегу. Секс с ним – это то, чего она хочет.
Ну, ей придется обходиться без этого. Потому что она не видит никакого способа, как попросить его об этом сейчас. Она не привыкла к унижениям, и она не хочет рисковать и допустить, чтобы он опять ее отверг.
Черт бы все побрал!
С глубоким вздохом Лус села и тихо сказала сама себе:
– Пора.
В ее комнате были письменный стол, широкая кровать и даже примыкающая ванная. Если окажешься застигнутым в непогоду в глуши, то такого рода место выглядит очень уютным. Кровать мягкая, со стеганым винно-красным одеялом, подушки сложены у изголовья. Обитое ворсистой шенилью кресло так и тянет свернуться в нем с книгой в руке. Антикварный на вид письменный стол.
Лус вылезла из постели и провела рукой по шершавой поверхности стола, представив, как закончит свою книгу и поведает миру историю Нест.
Надо использовать даже плохую ситуацию. Лус забрала свой лэптоп из автомобиля еще до их похода в паб, так что может заняться работой, пока не проснется Бен.
Она прислушалась к звукам за дверью – тихо. И осторожно прошла на кухню, где приготовила себе чай и тосты, после чего вернулась в комнату. В пижаме, теплых носках и старом джемпере, который нашла в одном из ящиков, она уселась за стол.
Бен Хамптон отошел на задний план. Сейчас главное – это правильно осветить историю Нест.
Когда утром Бен вышел из своей комнаты, Лус не было видно. Что ж, это к лучшему. Его порыв к благородству, скорее всего, исчез бы при виде Лус в пижаме или ночной рубашке… или вообще безо всего…
Ночь прошла в размышлениях и фантазиях о том, что могло бы случиться, если бы он ее поцеловал и отнес в постель. Эти мысли не выходили у него из головы до сих пор. А она всего лишь в нескольких метрах от него и, вероятно, еще в постели…
Бен посмотрел на закрытую дверь в ее комнату, схватил ключи и вышел из дому. Свежий воздух и расстояние подальше от нее – вот что ему необходимо.
Он медленно ехал в сторону деревни. Снег и не собирался таять, но дороги оказались в лучшем состоянии, чем он думал. Видно, поработали тракторы местных фермеров. Бен поставил автомобиль около «Восьми колоколов», решив выпить чашку чего-нибудь горячего, а может и съесть домашний пирог Трейси. Потом он заглянет в деревенский магазин за продуктами и узнает прогноз погоды.
Хозяин паба, Джонни, удивленно поднял брови при виде Бена:
– Не ожидал увидеть тебя так рано.
– Да уже одиннадцатый час, – ответил Бен, облокотившись на стойку бара.
Джонни включил кофеварку позади себя.
– Трейси решила, что вы с приятельницей не собираетесь вылезать из кровати до конца недели.
– Ну, Трейси ошиблась, – сказал Бен, стараясь не думать о том, что это близко к правде. – Лус – моя старая знакомая. Мы вместе учились в университете.
– Хм. – Джонни поджал губы и передал ему чашку кофе. – Просто она первый человек, кого ты когда-либо приводил в мой паб.
– И?..
– И в свой коттедж?
У Бена по спине пробежали мурашки.
– Да. Мы ехали в Кардифф, когда пошел сильный снег, и мы остановились в коттедже.
– А… понятно. Мы просто решили, что она, должно быть, важный для тебя человек. Старая знакомая?
– Да. – Бен взял чашку с кофе и направился к столику у окна.
Неужели настолько невероятно, что он привез к себе приятельницу? Только потому, что он никогда этого не делал? А почему он этого не делал? Да ему это и в голову не приходило. Женщины, с которыми он проводил время, предпочитали ночь в отеле, и чем шикарнее, тем лучше. А если он встречался с друзьями, то выбирал местный паб или индийский ресторан. Коттедж – это его место. Сюда он приезжал, когда хотел укрыться от всех, от реальности.
А Лус… Она не реальность. Это краткое временное заточение в снегу не имеет ничего общего с реальностью. Как только он отвезет ее в Кардифф, он забудет о ней еще лет на восемь. Он будет жить так, как жил, а она… Пусть живет как хочет.
