— Здесь никого нет, — услышал водитель голос одного из бойцов, когда дверца приоткрылась и кто-то ловко выдернул его из автомобиля. Не успел он опомниться, как совершил головокружительный кувырок в воздухе и ткнулся лбом в мерзлую землю.
— Сюда! — заорал он. Бойцы из группы захвата уже бежали обратно, но лишний раз убедились, что тихоходный «уазик» передвигается куда быстрее, чем они бегают. Стреляли сначала на шум двигателя, потом наугад, потому что Виталик выключил не только фары, но и габаритные огни. В полной темноте хорошо был виден свет фонарей села Васильевки, куда и отправились пешком неудачливые преследователи.
Шумилин знал места объездов постов ГАИ, поэтому без труда проник в город. Слабо освещенными улицами добрался в район, где жил дед Лены Смугловой. За три квартала бросил милицейский «уазик» и отправился туда пешком. Да и идти-то ему больше было некуда.
— Кто? — настороженно поинтересовался старческий голос.
— Виталик, — ответил парень. Скрипнул старый засов, и высунулась голова хозяина. По прищуренным глазам Шумилин догадался, что дед всматривается в его лицо. Из-за возраста он не очень доверял слуху. Наконец на лице хозяина мелькнула улыбка, и он широко распахнул дверь перед постояльцем.
— Ты один? — поинтересовался он, заглядывая за спину парню.
— Лены еще не было? — вопросом на вопрос отозвался тот.
— Разве ты не проводил ее домой?
Их диалог состоял из одних вопросительных знаков. Чувствовалось волнение обоих: у деда на интуитивном уровне, а у Виталика на сознательном. Ему не хотелось волновать гостеприимного старика.
— Мы сегодня не виделись, — соврал парень и отвел взгляд в сторону.
— Не ври.
Запавшие и потухшие глаза буквально насквозь пробуравливали собеседника.
— Если она не появится в ближайшие полчаса, то я расскажу, — пообещал младший и они прошли внутрь дома. Несмотря на то, что было громко включено радио, молчаливым мужчинам казалось, что они сидят в полной тишине. Они даже слышали биение своих сердец: у одного оно билось учащенно и с перебоями, у другого чаще обычного, но ритмично и равномерно.
— Ну все, — нарушил молчание первым старший минут через двадцать. — Рассказывай. — После непродолжительной паузы добавил: — Парень ты хороший, но чует мое сердце, что втянул внучку в неприятную историю.
— С чего это ты так решил, Поликарп Сидорович?
Шумилин старался говорить бодро, но у него это получалось плохо.
— Я, молодой человек, жизнь прожил и вижу больше твоего.
Неизвестно, чем закончился бы их напряженный диалог, если б окна не осветились фарами подъехавшей машины. Оба прильнули к окну и увидели, как Смуглова, рассчитавшись с водителем, направилась к дому.
— Я открою, — поспешил в сени Виталик. Девушка не успела постучать, как перед ней раскрылась дверь дедовского жилья.
— Слава богу! Я так за тебя волновалась, — обрадовалась Лена.
— А я за тебя.
Они обнялись. Он своими губами нащупал ее губы, и на какое-то время оба отключились от окружающего мира. Девушка уже начинала сознавать, что в присутствии Шумилина она забывает про Воронежева, но упорно продолжала убеждать себя в обратном. Они не заметили, с каким умилением подсматривал за ними дед, и не слышали, как он скрипнул дверью, когда парочка наконец расцепилась.
— Это правда? — всматривалась в глаза напарника Лена при тусклом освещении сеней.
— Что правда?
— То, что ты мне крикнул, когда я выпрыгивала из машины.
— Когда я тебе врал? Люблю, как младшую сестренку, — выкрутился собеседник в шутливой манере.
— Этот парень мне больше по душе, чем твой одноклассник, — заявил Поликарп Сидорович, когда они соизволили предстать пред его лукавые очи. — Но! — он поднял вверх скрюченный указательный палец, — вы обязаны поделиться со мной своими бедами. — Молодые переглянулись. — Смелее, — подбодрил их хозяин дома.
Они просидели всю ночь не смыкая глаз, и старший представитель семейства Смугловых узнал про криминальную деятельность внучки своего потомства.
— Сейчас не время давать определение вашим поступкам. Сдается мне, что вы сунули нос не в свое дело и в покое вас не оставят, — вынес он заключение в конце беседы.
