— Если я вместе с тобой словно угорелый буду носиться по гостиничному номеру — положение на телефонной станции от этого не изменится, — даже и не думал обижаться тот.
— Но под угрозой операция. Или забыл, что завтра с оружейных складов…
— Почему же, — прервал он собеседника, — помню. Но сейчас я занят продумыванием запасного варианта.
— И какой же он? — проскользнула ирония в интонации подполковника, но тут же он почувствовал стыд перед коллегой. Действительно, что он разнервничался, ведет себя, как вчерашний выпускник на первом задании. Соратник лежит себе на койке и ищет выход, при этом картинки разглядывает. А его словно заклинило, только позорится. Но уж очень хотелось отличиться, сыграть главную роль в захвате торговцев оружием. Да и звание очередное уже задержалось на два года. Кто ж не мечтал бы на его месте о полковничьих погонах? Если пробежаться по служебной лестнице представителя окружной военной прокуратуры, то наскучит повседневное однообразие. Громких дел не раскрывал, в опасных операциях участия не принимал. Захотелось хоть единственный разок блеснуть и доказать, что и он не серая личность. Когда еще представится подобная возможность проявить себя? Как старший по званию он имеет полное право взвалить на себя руководящую роль в захвате бандитов. Необходимо только взять себя в руки и не компрометировать себя перед Сушняковым. Пусть он делится своими соображениями, в конце концов, решение остается за старшим. — Давай, коллега, обмозгуем твой план, — произнес он серьезно, уже без намека на иронию. И бегать по комнате перестал, сел на стул, закинул ногу на ногу и закурил.
— Не восстановят до утра связь — своих вызову, — отложил майор журнал в сторону. — До Семеновска мой город значительно ближе. Часика через три отряд ОМОНа уже поступит в наше распоряжение.
— Сам за ним отправишься?
— Зачем?
— Если нет связи ночью, то где гарантия, что утром она появится?
— У нас своя ветка, из любого отделения милиции можно связаться.
— Совсем из головы вылетело, — ударил по лбу собеседник. — Думал же об этом. Через воинский коммутатор звонить не рискнул, чтобы случайно не просочилась на сторону информация и не насторожила бы Ильина. Ну и автоматически отмел связь по милицейской линии. И все-таки лучше, если прибудут военные специалисты, — закончил он.
— В милиции специалисты не хуже, — задело за живое Сушнякова. — Да и какая разница, одно дело делаем.
— Прав ты, тысячу раз прав, — признал, наконец, справедливость слов собеседника Бузукин.
Майор отвернулся, скрывая улыбку. Геннадий Владимирович и не догадывался, что сыщик раскусил его. Когда-то, еще совсем молодым, и он вот так рвался на опасное задание. Хотел проявить себя, зарекомендовать, показать и так далее. И только после первого боевого крещения и огнестрельного ранения у офицера милиции появились такие качества, как осторожность, расчетливость. Вовсе не значит, что более жизнью не рисковал, но напрасно шею в петлю не совал. И если в молодости такие действия можно считать опрометчивыми, то, дослужившись до майора или подполковника, иначе как глупостью не назовешь. Но это только в том случае, если накопил определенный опыт, а выводов не сделал. Отсутствие у Бузукина опыта Сушняков распознал верно. Поэтому подполковник и проявлял себя, как молодой Сушняков перед первым боевым крещением.
— Возглавишь операцию все равно ты, — сказал Петр Васильевич, будто перед этим прочитал мысли собеседника. — Ты подполковник, я майор, и глубоко сомневаюсь, что командир взвода ОМОНа окажется по званию выше. — Он умышленно уступал видимое лидерство, сохраняя за собой должность старшего и единственного советника. Амбициозность не была присуща майору, главное для него — результат. А уж потом можно будет делить преступников: кто из них сразу попадает под гражданский кодекс, а кто пройдет через военное ведомство. По выражению лица армейского представителя несложно было догадаться, что Сушняков избрал верную тактику общения с ним.
— Еще раз позвоню — и отдыхать, — решил последний раз попытать счастья Бузукин. Он приложил к уху телефонную трубку, набрал восьмерку и от неожиданности замер на месте. Не мог поверить, что слышит длинный гудок. — А обещали соединить первым, как только восстановят линию, — наконец пришел он в норму. Петр Васильевич догадался, что его упреки относятся к телефонисткам.
