— Это мысль, — сказал Демин.
Подойдя в кладовке к вороху обожженной, окровавленной одежды, женщина перевернула одну вещь, вторую. Только по дрожащим рукам можно было догадаться о ее состоянии.
— Вот, — сказала она, выдернув из кучи прокопченную тряпицу. — Это его носок. Володин.
— Вы уверены?
— Я сама его вязала. Мои нитки, узор... А вот я же и штопала носок, нитки оказались плохими, быстро протерлись...
— Значит, у вас нет никаких сомнений? — спросил Демин.
— Это Володина одежда.
— А что за человек племянник? — спросил Демин у женщины, когда они расположились в углу на скамейке, под развесистым фикусом.
— Человек как человек... Не хулиганил, не скандалил... Мать его померла давно, ему и десяти не было, с тех пор вместе живем. Женился, было дело, хорошая вроде женщина, ребеночек у них родился. А потом...
— Что же было потом? — спросил Демин.
— Ну, что... Ушла она от него. Познакомилась с офицером... Капитан... Ну что, китель, погоны, усы... А у Володи телогрейка, плотницкие обязанности, рост... Ростом от тоже не вышел. Ушла Галина и ребеночка увезла. Сейчас где-то на Кольском полуострове живет, пишет... Да, пишет Володе, про девочку рассказывает, он тоже ей отвечает...
— Может, вернуться хочет?
— Нет. — Женщина махнула рукой. — Володя надеялся, но она прямо сказала... Да у нее уже с этим капитаном сын родился, сыну три года, какое возвращение?
— И что же Володя, запил?
— С чего это вы взяли? — оскорбилась женщина. — Ничуть. Он и раньше не пил, и сейчас в рот не берет.
— Простите, это очень важно... Он действительно не пьет, или же вам хочется, чтобы он не пил?
— Он в самом деле не пьет. И никогда не пил.
— А что же директор говорит... Прогуливал Свирин, дескать...
— У них если не прогуливаешь, то тебя и уважать не будут. А так ценят, боятся, чтоб еще больше не прогуливал, ублажают всячески. То путевку, то машину Дадут дрова подвезти, сено. Я корову держу, так что в хозяйстве у нас с Володей всегда работы хватает. У меня он не прогуливает, — через силу улыбнулась женщина. — К Жигунову захаживает иногда... Они пьют, а он сидит, смотрит... Наливает, за бутылкой сходит. Им-то уже могут и не дать, а он трезвый, ему не откажут. В долг и то дают, дружки этим пользуются...
— Так, — протянул Демин. — Кое-что меняется.
— Я уж сходила к нему на работу, поговорила с ребятами... К ним вчера утром заявился старый Жигунов. У него в пятницу был день рождения. Сам он уйти не мог, вот Володя с его сынком-то и повели домой. У Жигуновых разлад, а на день рождения заявился старик к сыну... Душа потребовала, видно. Вначале, когда Миша только женился, вместе жили, а потом в один день разъехались, и до сих пор сын к старику ни ногой. А тут вдруг он к нему на работу, да еще пьяный... Ну и повели они старика домой.
— А почему вдвоем? Почему сын один не отвел его?
— Старик-то толстый, большой... Да еще и в другом, наверно, было дело... Не хотел сын со стариком один оставаться, вот и позвал Володю.
— А что могло произойти между Жигуновыми?
— Не знаю, — замкнулась женщина так быстро и наглухо, что Демин понял, — знает, но говорить не хочет.
— Простите, я вам еще нужен? — спросил подошедший начальник РСУ.
— Нет, Борис Иванович. Спасибо, что согласились помочь, больше я не могу вас задерживать.
— Может, подбросить куда? Смотрите. — Начальник явно хотел загладить свою промашку.
— Если нетрудно, подождите минут пять.
Когда Демин остался один, на скамейку опустился плотный широкоплечий человек в больничном халате.
— Привет, Валя, — сказал он.
— Не скучаешь?
— Ничего, для перебивки можно и поскучать... В окно вот смотрю, по коридору прохаживаюсь, палату стерегу.
— Плохо стережешь, померла Дергачева. Никто не пытался к ним войти?
— Знаешь, бывало. Заглядывали. То ли по любопытству, не исключено, что заблудился кто... Но стремления забраться в палату не было. Окно тоже хорошее, заперто надежно. Знаешь, как бывает — вместе с рамами покрасили и шпингалеты и крючки, так что открыть окно можно только с помощью хорошего слесаря, да и то изнутри. А там как, положение не меняется?
— Нет, что касается твоего задания, все остается в силе. Могу заверить — ни единого лишнего часа ты здесь торчать не будешь... Смотри!
