— Молчать! — прошипел Снейп своим фирменным тоном и все тут же замолкли.
Зельевар взмахнул палочкой и Герберт отлепился от стены. Впрочем, мальчик не стал бросаться на сальноволосого ублюдка, который явно попустительствовал своему крестнику. С его отмашки, Малфою было позволено уйти с урока. И неужто этот долбанный телепат не понял в чем дело? Конечно понял и решил подстраховать змееныша, и именно поэтому так вовремя оказался в этом коридоре. И все же, мальчик, вместо того чтобы сорваться в бой, полностью погрузился в эти новые для себя ощущения. Раньше он никогда так сильно не ощущал этот жар. Казалось бы, ему должно быть больно, он должен был выть, словно закипает кровь, должен был стонать, словно горит кожа и плавятся кости. Но нет, он .не чувствовал этого, но и не чувствовал удовольствия от жара, он лишь знал что так и должно быть. Это пламя внутри оно было родным и ... правильным.
— Ланс, что за заклинание вы использовали, несносный мальчишка?!
— Это было не заклинание, — опять встряла Гринграсс. — Он ударил Драко ножом.
— Ножом? — Снейп был удивлен. — Дайте мне этот нож Ланс.
— Нет.
— Немедленно Ланс! Если не хотите бОльших проблем!
— Нет.
— Ланс, — Снейп был готов порвать наглого мальчишку. — Либо вы мне отдаете нож, либо я назначу вам месяц отработок.
— Хорошо.
— Что хорошо?
— Месяц отработок, — пожал плечами Герберт, сдерживая этот внутренний огонь. — Мне не сложно.
Некоторое время Снейп сверлил глазами Геба, который старательно отводил взгляд. Потом мелькнула черная вспышка вскинутой палочки профессора.
— Accio нож!
И тут время будто замедлилось. Герберт явственно ощущал как нарастает напряжение в руке, сжимающей бабочку. И в миг решение пронзило разум басоты. Со свистом взлетела палочка, рассекающая воздух в четкой вертикальной линии.
— Protego! — крикнул мальчик и нож, дернувшись, стался в руке. Щит был слабый, его даже не было видно, когда как у других он обычно являлся в виде немного прозрачной серебряной стены, словно из листа папируса. Но и этого хватило, чтобы неумелый в ЗоТИ парнишка, отразил бытовые чары. Но время все еще не ускорялось, а Герберт чувствовал, как ненависть превращается в гнев, как жаркое пламя, вспыхнуло сверхновой и по венам заструился лавовый пожар.
«Они посмели забрать музыку» — думал пьяный от ярости Геб. — «А теперь хотят отобрать Рози!»
И лишь подумал он о семье, о подарке, который хотел отнять этот ублюдок, как все пламя, бушующее нем, разгоняемое горячим сердцем, устремилось в правую руку.
— Incendio! — вскрикнул Герберт, чувствуя как жар уходит из тела в палочку, и вырывается наружу.
Огромный, ревущий поток пламени, вырывался из палочки мальчика. Это было буквально горизонтальное огненное торнадо в полметра диаметром, готовое пожрать все на своем пути. И было оно направленно исключительно на Снейпа. Скорее всего, тот бы его отразил с той же легкостью, как и назойливого комара. Но никому этого уже не узнать. Мелькнула фигура карлика и ревущее ярко оранжевое пламя, исчезло, осыпавшись красными искрами. Звенел колокол, а рядом со Снейпом стоял пораженный профессор Флитвик, держащий в руках палочку. Он смотрел на Герберта не с осуждением, а явным волнением и беспокойством.
Парнишка уже хотел спросить «Чего?», как слабость, страшная слабость докатилась до него. Ланс покачнулся, и уставился прямо на сверкающий доспех. В нем отражалось бледное лицо пальчика, по которому текли струйки крови. Алые змейки бежали из глаз, ушей, рта и носа, заливая одежду кровью. Герберт покачнулся еще раз и услышав далекое эхо, упал на пол. Боли от падения не было, да и вообще, вокруг ничего не было, только густой, затягивающий мрак. Герберт потерял сознание.
12 ноября, Хогвартс, больничное крыло
В больничном крыле, несмотря на поздний вечер и полное отсутствие пациентов, что редкость, столпилось не малое количество профессоров. Железная Леди, сидела на стуле, внимательно изучая обычный нож-бабочку. Снейп, дистанцировавшись от остальных, просто ждал какого-нибудь вердикта. Флитвик, сидя на краюшке кровати пациента, сокрушенно мотал головой, будто коря себя за что-то. Дамблдор же, пожевывая лимонные дольки, гладил феникса, примостившегося у него на коленях. Ну а мадам Помфри, озабоченно правив челку красивому мальчику, пребывающему в магической коме из-за полного исотщения, в очередной раз добавила в капельницу особый раствор.
