— Привет, солнышко.
— Не надо любезностей, — отозвались на том конце трубки. — Я уже иду.
Я поднялся и прошел по коридору к приемной, куда с улицы входила Шона. Она вошла в маленькое помещение так, будто делала нам одолжение. Шона — топ-модель, все знают ее по имени, так же как Шер или, скажем, Наоми. При росте шесть футов один дюйм она весит сто девяносто фунтов и выглядит, как вы и сами догадались, головокружительно. Все в приемной, повернув голову в ее сторону, невольно подтвердили этот эпитет.
Шона даже не подумала остановиться около секретаря, а секретарю и в голову не пришло ее окликнуть. Кивнув в сторону входной двери, она заявила:
— Ланч. Немедленно.
— Я же говорил, что буду занят.
— Надень пальто, там холодно.
— Слушай, у меня все нормально. В конце концов, годовщина только завтра.
— Столик заказан.
Я заколебался, и Шона это почувствовала.
— Пойдем, Бек! Будет весело. Совсем как в старые добрые времена в колледже. Помнишь, когда мы с тобой кадрили цыпочек?..
— Я никогда не кадрил цыпочек.
— Хорошо, я кадрила без тебя. Надевай пальто и идем.
Я сдался и пошел одеваться. Около моего кабинета одна из мамаш хитро улыбнулась мне и шепнула:
— В жизни она даже лучше, чем на экране.
— Точно, — согласился я.
— А вы с ней… — Мамашка сложила ладони вместе.
— Нет, у нее уже есть кое-кто.
— Правда? И кто же?
— Моя сестра.
* * *
Мы сидели в облезлом китайском ресторанчике. Официант-китаец, как оказалось, понимал только по-испански. Шона, одетая в безупречный синий костюм, нахмурилась:
— Это что, мясо Мушу[1] в черепашьем панцире?
— А ты попробуй, — посоветовал я.
Мы познакомились в первый день учебы в колледже. При составлении списков куда-то пропала буква «а», и вместо Шоны появился Шон. В итоге нас поселили в одну комнату в общежитии. Мы сначала хотели сообщить об ошибке в администрацию, но разговорились и неожиданно почувствовали растущую симпатию. Шона поставила мне пиво, и через час мы решили оставить все как есть. А то еще неизвестно, каких придурков могут к нам подселить.
Я поступил в Амхерст, знаменитый частный колледж в Западном Массачусетсе. И если есть на свете место, где собирается больше маменькиных сынков, чем там, то я его не знаю. Элизабет, наша школьная звезда, выбрала Йель. Конечно, мы могли поступить куда-то вместе, однако, обсудив все «за» и «против», решили, что надо вести себя по-взрослому и серьезно проверить наши отношения. Вы спрашиваете, что из этого вышло? Мы дико скучали друг без друга, разлука лишь укрепила чувства, придав им налет романтического страдания.
Слащаво, я знаю.
— Посидишь сегодня с Марком? — спросила Шона с набитым ртом.
Марк был моим пятилетним племянником. Незадолго до окончания института Шона начала встречаться с Линдой. Семь лет назад они поженились, продуктом этой так называемой любви и стал Марк. Ну конечно, не без помощи искусственного осеменения. Линда выносила ребенка, а Шона усыновила. Будучи несколько старомодными, они надеялись, что сын вырастет настоящим мужчиной, и я был призван олицетворять мужское влияние.
Короче, если вспомнить, что творится на работе, моя жизнь явно напоминает шоу «Семейка Осборн».
— Без проблем, — отозвался я. — Как раз хотел посмотреть новый диснеевский мультик.
— Ой, он замечательный! Не хуже «Покахонтас».
— Вот и отлично. А куда вы собрались, если не секрет?
— Очередное дурацкое мероприятие. Теперь лесбиянки в моде, и наша общественная жизнь стала чересчур бурной. Порой я даже жалею о временах, когда приходилось прятаться по туалетам.
Я заказал себе пиво. Не надо бы… а, ну ладно, одно — не страшно. Шона последовала моему примеру.
— Итак, ты расплевался с этой, как ее там…
— Бренди.
— Точно. Классное имечко! У нее, случайно, нет сестренки по имени Виски?
— Мы всего лишь пару раз встретились.
— Я рада, она мне совсем не нравилась — ни рожи ни кожи. У меня для тебя есть кое-кто получше.
— Нет, спасибо.
— У нее потрясная фигура!
— Перестань сватать мне своих подружек, Шона. Пожалуйста.
— Объясни — почему?
— Помнишь ту, последнюю?
— Кассандру?
— Ее.
— И что с ней не так?
— Все так, кроме одной маленькой проблемы, — она лесбиянка.
