— А нельзя как-то… хм… проследить за ним?
— Нет. Ссылка-то не работает.
— А другое сообщение?
Ву опять пробежался пальцами по клавишам. Первое сообщение на экране сменилось вторым.
— Это полегче. Основное понятно.
— Что же?
— Анонимный отправитель создал почтовый ящик для доктора Бека, сообщил ему необходимые имя, пароль и снова упомянул о «часе поцелуя».
— Давай проверим, правильно ли я понял, — сказал Гэндл. — Бек откроет какой-то сайт, набьет переданные ему имя пользователя с паролем и увидит новое сообщение?
— Теоретически да.
— А мы можем сделать то же самое?
— Войти туда, используя те же координаты?
— Да. И прочесть сообщение.
— Я попробовал. Ящик пока не открывается.
— Почему?
Эрик пожал плечами:
— Аноним может создать его позже. Непосредственно перед назначенным временем.
— Тогда что же мы в результате имеем?
Отсвет монитора плясал в пустых глазах Эрика Ву.
— Пока только то, что кто-то изо всех сил старается сохранить анонимность.
— И никак нельзя выяснить, кто именно?
Ву показал Гэндлу какой-то приборчик, который человеку непосвященному напомнил бы часть транзисторного приемника.
— Мы поставили такие штучки на домашний и рабочий компьютеры Бека.
— И что это?
— Специальное устройство, которое посылает сигналы с его компьютера на мой. Если доктор Бек получит какое-то сообщение, навестит какой-либо сайт или даже просто напечатает письмо, мы тут же это увидим.
— Значит, сидим и ждем.
— Да.
Гэндл вспомнил предположение Ву, что кто-то изо всех сил пытается сохранить анонимность, и страшное подозрение закралось в его душу.
Я припарковался аж в двух кварталах от клиники. Раньше я никогда не делал ничего подобного.
Шериф Лоуэлл уже материализовался здесь вместе с двумя короткострижеными мужчинами в серых костюмах, которые лениво прислонились к большому коричневому «бьюику». Смешная парочка. Один — длинный, тощий и белый, другой — толстый, короткий и абсолютно черный. Они напоминали кеглю и шар. Оба ласково улыбнулись мне. Шериф сохранил угрюмость.
— Доктор Бек? — уточнил белый. Он выглядел до отвращения аккуратно — напомаженные волосы, уголок тщательно сложенного платка выглядывает из нагрудного кармана, галстук заколот стильной булавкой, очки в черепаховой оправе, какие любят надевать актеры, когда желают выглядеть модно.
Я посмотрел на Лоуэлла. Тот молчал.
— Да, — ответил я.
— Специальный агент Ник Карлсон из Федерального бюро расследований, — представился аккуратист. — А это специальный агент Том Стоун.
Оба сверкнули значками. Коротышка Стоун поддернул брюки и кивнул на «бьюик»:
— Не сможете ли вы проехать с нами?
— У меня пациенты через пятнадцать минут!
— Об этом мы уже позаботились. — Карлсон выбросил длинную руку в сторону открытой двери машины, как ведущий телешоу, предлагающий приз. — Прошу.
Пришлось сесть назад. Карлсон устроился за рулем, Стоун — рядом. Лоуэлл в машину садиться не стал. Мы останавливались на Манхэттене, и все же дорога заняла не больше сорока пяти минут. Карлсон припарковался в центре, на Бродвее, недалеко от Дуан-стрит, напротив административного здания номер 26 на Федерал-плаза.
Внутри здание выглядело как обычный офис. По коридорам с чашками кофе в руках передвигались мужчины в деловых, на удивление неплохого качества костюмах. Попадались и женщины, но в явном меньшинстве. Мы зашли в конференц-зал, мне предложили сесть, что я и сделал. Хотел еще положить ногу на ногу, да постеснялся.
— Кто-нибудь объяснит наконец, что тут происходит? — спросил я.
— Чем вас угостить? — вместо ответа поинтересовался Карлсон Белая Кегля. — У нас тут худший кофе в мире.
Карлсон нежно улыбнулся. Я улыбнулся в ответ:
— Нет, спасибо, хотя предложение заманчивое.
— А может, что-нибудь прохладительное? Том, у нас есть прохладительные напитки?
— Конечно, Ник. Кока-кола, диетическая кола, спрайт. Все, что угодно, для нашего доктора.
Мы опять поулыбались.
— Спасибо, ничего не нужно.
— А лимонаду? — попробовал еще раз соблазнить меня Стоун, снова подтянув штаны. Его живот походил на надутый мяч, намек на талию отсутствовал, и брюкам приходилось нелегко. — У нас здесь всего полно.
