Два ее брата жили своими семьями неподалеку, на соседних улочках, и тоже влачили жалкое существование.
Младшей сестре удалось вырваться из омута. Она умудрилась подцепить московского парня, который учился в медицинском институте. Уже более десяти лет Анна Анатольевна жила в столице. Отец мужа работал в министерстве, занимая ответственный пост, и своему единственному сыну ни в чем не отказывал. Сама Анна Анатольевна напрочь забыла и братьев, и сестру, за столько лет не написав ни единой строчки. Но Ирина не обижалась на сестру и даже радовалась, что хоть кому-то из семьи удалось выбиться в люди.
Сережа изучающе осмотрелся, придумывая, где можно спрятаться. Единственный шкаф, старенький диван и два обшарпанных кресла не удостоились его внимания. Он бросил взгляд на блестящую полированную тумбочку, на ней стоял старенький черно-белый телевизор с маленьким экраном. Малыш подбежал к тумбочке, раскрыл створки и влез внутрь, считая, что это самое надежное место, чтобы спрятаться.
Ирина Анатольевна помешала бульон ложкой и убавила огонь в конфорке.
В это время на веранде громко хлопнула дверь.
— Бывали дни веселые, гулял я молодой! — раздался пьяный голос Леонида Николаевича, главы семейства. Дверь распахнулась, и он, ввалившись в кухню, опустился на табуретку. — Иришка, встречай мужа! Кормилец домой вернулся после трудового дня.
— Опять нажрался, как свинья, ирод! — расстроилась жена.
— Молчи, женщина, — огрызнулся глава семьи. — Не забывай, кто в доме хозяин!
— Да какой ты хозяин? — отвернулась жена. — Последнее из дома тащишь. Мы же договорились, что пить ты больше не будешь.
— Не мог же я отказать ребятам. — Леонид икнул и достал из пачки беломорину. — Не бухти, жена, с завтрашнего дня ни капли в рот не возьму.
— Ты зарплату получил? — насторожилась Ирина Анатольевна.
— Получил, — гордо вскинув голову, ответил муж. — Вот. — Он начал вынимать из карманов смятые бумажки.
Жена расправила их и сложила аккуратно стопкой, затем пересчитала.
— Это все? — На глаза навернулись слезы. — Тут и половины не наберется того, что ты должен получить.
— В следующий раз принесу больше, — отмахнулся Леонид.
— Может, и рожать в следующий раз прикажешь? — Ирина схватила мокрую тряпку со стола и несколько раз ударила ею мужа по лицу. Она бросила тряпку на место, прикрыла лицо руками и навзрыд заплакала. — О своем будущем ребенке подумал? Какой после этого ты отец, кровопийца проклятый!
— Не вой, без тебя душа разболелась! — прикрикнул хозяин, выпуская дым изо рта.
— Не кури, здесь маленький ребенок бегает. — Ирина вырвала у мужа окурок и выбросила в помойное ведро.
— Ах ты, мегера! — вскочил пьяный хозяин. — Забыла свое место? Ну так я напомню! — И он ударил ее в живот.
Жена закричала, согнулась и присела на корточки.
— Чтоб через десять минут накрыла на стол, я жрать хочу, — приказал Леонид и вышел, громко хлопнув дверью. Он сел на диван, закинув ногу на ногу, достал новую папиросу, прикурил и кинул горелую спичку на пол.
— У-у-у! — раскрылись дверцы тумбочки, оттуда выскочил Сережа и бросился к отцу. — Не нашел, папка, не нашел! — тараторил сын, уже сидя на коленях у отца.
Леонид встал с ребенком на руках и подбросил его несколько раз к потолку, окутывая малыша дымом.
— Еще, еще! — загорелись у Сережи глазенки. — Папа, еще!
— Отпусти ребенка или затуши папиросу, — сказала вошедшая Ирина, охая и держась за живот.
Муж бросил на нее злой взгляд и выпустил дым в лицо сыну.
— Пусть привыкает, мужик растет.
Малыш поморщился и закашлялся.
— Отпусти, папа, отпусти — глаза щиплет, — захныкал он.
— Оглох или сердца у тебя нет? Ведь родное дитя просит, а он? — Она кинулась к мужу и стала вырывать сына.
— Совсем никакого уважения, — проворчал отец, отпустил ребенка и влепил жене оплеуху, та отлетела вместе с сыном.
— Не бей маму, не бей! — в голос заревел Сережа.
— И ты туда же, выродок? — Леонид бросил окурок на пол и раздавил его ногой.
— Ну зачем свинячишь? У меня и так руки отваливаются, — жалобно произнесла Ирина, прижимая к себе сына, гладя его по голове и успокаивая.
— Заткнись, без тебя тошно! — взревел Леонид.
