— Никак не пойму, какого черта тебе нужно? — произнес связанный слабым голосом.
— Я не к тебе пришел. И сам виноват, что оказался тут в неурочное время. Ладно, лежи и отдыхай, только тихо. Не то я тебе в рот кляп засуну, и самым подходящим материалом послужит половая тряпка. — Тряпка лежала в углу ванной комнаты.
— Что вы намерены сделать с Викой? — не мог не спросить любовник.
— Если она смышленая женщина, то ограничимся беседой, — пообещал недавний противник в рукопашной схватке.
— Я буду нем, как рыба, если ты сдержишь данное слово.
— Ты в любом случае будешь нем, как рыба, даже если для этого мне придется раскроить твой череп, — повысил голос Сотник, давая понять, кто здесь хозяин положения.
Тихоня положил женщину на диван, вытер сочившуюся кровь на виске влажным полотенцем и похлопал ее по щекам.
— Где я? Что со мной? — открыла глаза хозяйка.
— Ты у себя дома. Раз задаешь вопросы, значит, с тобой ничего страшного не произошло, просто я нечаянно столкнулся с тобой в прихожей.
Но Виктории Самойловне уже не нужно было что-либо объяснять, она увидела входившего в комнату Сотника и все вспомнила.
— Где Виталик? — жалобно поинтересовалась она у налетчиков.
— Он в ванной моется, — сострил Сотник. — Сама же видела, как мы тебе тут полы протирали, а они не слишком чистые. — И он сделал вид, что отряхивает рукава.
— Я почти каждый день полы мою, — приняла она насмешки незнакомца за чистую монету.
— Что толку-то, если гости в обуви по квартире шляются? — И он многозначительно посмотрел на ноги напарника.
— Хватит издеваться над ней, — оборвал его Тихоня. — Твой друг действительно в ванной, — подтвердил он. — Мы с вами ничего плохого не сделаем, если найдем общий язык.
— Мои нервы уже на пределе, — захныкала хозяйка. — Не пойму: кто вы, что от меня требуется?
— Ты накатала заяву в мусарню на нашего кореша, — поставил ее в известность Сотник.
— На Панина? — догадалась Вихрова.
— Сообразительная, — похвалил ее собеседник. — Только не учла одного, что следователь, к которому попало дело, у нас на подсосе и, естественно, он тебя заложил.
— Почему я должна верить? — Теперь Виктория Самойловна знала, в чем дело, и была уверена, что если вести себя благоразумно и не лезть на рожон, то избивать или насиловать ее никто не будет.
— Сама прикинь: откуда нам известно о твоей заяве, если Панина еще не вызывали в ментовку? Скажу больше. Следователь отправился на север лишь для отвода глаз начальству и твои показания не подтвердятся, — врал напропалую Игорь.
— Тихо! — Напарник поднял вверх указательный палец. — Слышишь, вода льется?
— Ну, если твой любовничек открыл краны! — вскочил Сотник. — Я утоплю его в ванной, а отвечать, между прочим, придется тебе. — И он вышел из комнаты.
— Пожалуйста, не трогайте его, — поспешила Вихрова за ним.
Вода почти полностью заполнила ванну, но еще не пролилась на пол. Сливное отверстие Виталий Николаевич заткнул пяткой.
— Соседей затопить собрался? — грозно спросил налетчик, завинчивая краны. Затем он схватил связанного за волосы и окунул его в воду, пятка у того соскользнула, и вода начала заметно убывать.
— Отпусти, отпусти его, — заскулила Вихрова. — Я сделаю все, о чем вы попросите.
— Куда ж ты, милая, денешься! — Сотник отпустил любовника. Тот вынырнул, жадно хватая ртом воздух. — Еще?! — поинтересовался мучитель.
— Достаточно, — задыхаясь, ответил Виталий Николаевич.
— Иди и принеси еще бельевой веревки, — приказал налетчик женщине.
Вытащив любовника из ванной, он привязал его к батарее и сунул в рот обещанную половую тряпку.
— Вот так-то лучше будет, — произнес он, довольный проделанной работой.
После десятиминутной возни троица продолжила прерванную беседу.
— Короче! — Сотника явно вывела из себя вся эта возня с любовником. — Садись и пиши. Бери листок, ручку и все подробно излагай на бумаге.
— Что писать? — не поняла Виктория Самойловна.
— Ты посмотри на нее, — обратился тот к напарнику. — Дурочкой прикинулась. На кореша нашего накапала, а что о себе писать — не знает! Автобиографию, дорогуша, автобиографию. — Он окинул ее таким взглядом, что у женщины мурашки поползли по спине. — Только не ту, которую ты пишешь, устраиваясь на работу, а ту, которую ты от всех скрываешь. О своей нелегальной деятельности!
