— И что вы поняли из всего этого, милорд?
— Бог его знает! Конечно, может случиться и так, что эта молодая женщина лжет, но почему-то мне так не кажется. Наверное, эти слова о джентльмене, который очень беспокоится, правдивы. Ольга Кон — которая, скорее всего, еврейка — совсем не из высшего общества, как сказала бы моя матушка, и, очевидно, не получила образования в Оксфорде или Кембридже, но несмотря на то, что в ее письме очень много повторов, она — деловой человек и сообщила нам очень много полезных фактов. К тому же, если бы эта фотография не имела с ней сходства — это ведь очень легко проверить. Что вы скажете по поводу того, чтобы съездить в Город и побеседовать с этой леди? Я предоставлю транспорт, и завтра в воскресенье мы, вероятно, не спеша разыщем ее. Отправимся как двое холостяков, чтобы разыскать эту Ольгу-Феодору и пригласить ее на чай?
Инспектор согласился, что это неплохая мысль.
— Мы спросим ее, не знакома ли она с мистером Алексисом, с этим дамским угодником. Кстати, у вас есть ее фотография? — спросил Уимси.
У инспектора имелся превосходный снимок, сделанный на следствии фотокорреспондентом. Мисс Ольге Кон послали телеграмму, в которой ее предупредили о предстоящем визите, и, условившись должным образом с полицейским управлением, инспектор поместил свое объемистое тело в «Даймлер» Уимси, и с опасной для жизни скоростью был перенесен в Лондон. Они Приехали ночью, урвали несколько часов на сон в квартире милорда и утром отправились на Регент-сквайр.
Заселенный главным образом дамами сомнительных занятий и неопрятными детьми, Регент-сквайр представляет собой все Что угодно, только не первоклассный район, однако квартирная плата там сравнительно невысока для такого центрального места города. Взобравшись наверх по довольно темной и грязной лестнице, Уимси и его компаньон были приятно удивлены, обнаружив перед собой свежевыкрашенную зеленую дверь с именем «мисс Кон», аккуратно написанным на белой карточке, прикрепленной к доске канцелярскими кнопками. Медный дверной молоток, очень характерный для Линкольн-Инн, был чрезвычайно блестящим. На его призыв дверь сразу отворила красивая молодая женщина, оригинал с фотографии, приветствующая их с улыбкой.
— Инспектор Умпелти?
— Да, мисс. А, вы, как я понимаю, мисс Кон? Это — лорд Питер Уимси, который был так любезен отвезти меня в Лондон.
— Очень приятно познакомиться с вами, — проговорила мисс Кон. — Входите! — Она проводила их в очень мило обставленную комнату с оранжевыми занавесками на окнах и вазами с розами, стоящими тут и там на низких столиках. Вокруг царила атмосфера полуартистической утонченности. Перед пустым камином стоял молодой темноволосый человек еврейской наружности, который с хмурым видом принял это официальное представление.
— Мистер Симонс — мой жених, — объяснила мисс Кон. — Садитесь и, пожалуйста, курите. Могу я предложить вам чего-нибудь прохладительного?
Отказавшись от прохладительного и искренне желая, чтобы не было помехи со стороны мистера Симонса, инспектор тотчас же приступил к вопросам о фотографии, однако вскоре и ему и Уимси стало ясно, что в своем письме мисс Кон рассказала нечто иное, как совершенную правду. Искренность отражалась в каждой черте ее лица, когда она несколько раз заверила их, что никогда не знала Поля Алексиса и никогда не давала ему своей фотографии, подписанной именем Феодора или еще каким-нибудь другим.
— Я абсолютно уверена, что ни разу в жизни не видела его.
Уимси предположил, что он мог встретить ее на показе мод и стремился познакомиться, что немудрено.
— Конечно, он мог меня видеть, меня же видят так много людей, — сказала мисс Кон с простодушным самомнением и голосе. — Естественно, некоторые из них очень хотят познакомиться со мной. Девушка в моем положении должна уметь позаботиться о себе. Но думаю, я бы вспомнила это лицо, если бы когда-нибудь увидела его. Ведь молодой человек с такой бородой довольно приметен, не так ли?
Она передала фотографию мистеру Симонсу, который презрительно взглянул на нее своими темными глазами. Затем выражение его лица изменилось.
