Молчание нарушила Ромейн, потянувшаяся за курицей и сбившая со стола подсвечник. Грохот от его падения заставил всех вздрогнуть.
Оливетт обернулась. Девочка старательно обгладывала куриную ножку.
— Ты — маленькая невежа, — засмеялась, королева, — тебе следует быть аккуратнее, иначе Сэлли придется снова тебя мыть.
— Ну уж нет, — возразила Сэлли на правах давнего знакомства, — не собираюсь я ее мыть всякий раз, как она извозится по уши. А сдается мне, что это будет случаться частенько.
Она наклонилась и подняла подсвечник и с грохотом водрузила его на стол.
— Почему ты тянешься через весь стол, дрянная девчонка? У тебя что, языка нет?
— Есть, — не стала отрицать очевидного Ромейн, — но руки длиннее.
Услышав это, Оливетт расхохоталась звонко, на всю комнату. Мэгими отвернулась, пряча улыбку, а Сэлли покачала головой, хотя ее губы тоже разъезжались.
— Нечего поощрять ее, а то эта девчонка на голову сядет. Это ж отпетая хулиганка. Драть ее и драть, пока рука не устанет.
— Да успокойся ты, Сэлли. Роми — девочка послушная, ей нужно только немного подучиться.
— Ну да. И цены ей тогда не будет, — хмыкнула служанка.
— Конечно, — подтвердила королева со смешком.
Она повернула голову к Мэгими, которая втихомолку хихикала и сказала:
— Ступай, Мэгими. Я позову тебя, когда ты мне понадобишься.
Девушка поднялась на ноги и поклонилась. После чего удалилась. Сэлли покрепче закрыла за ней дверь и проворчала:
— И на кой вам сдалась эта девица, госпожа? Вы думаете, я не справлюсь со своими обязанностями?
— Я уверена, что справишься, как всегда справлялась, и справлялась превосходно. Но это не мое решение. Так решил король Эдуард. Наверное, тут так принято. Пусть остается, она мне не мешает. Когда мне понадобятся услуги, ее пригласят. А пока пусть находится подальше от меня.
Ромейн со смаком облизала пальцы, после чего вытерла их о новое платье.
— Нет, я не могу на это смотреть, — на секунду прикрыла глаза Сэлли, — что за маленькая хрюшка! Нельзя облизывать пальцы, слышишь? И вытирать руки об себя тоже!
— А об кого мне их вытирать? — задала резонный вопрос девочка.
— Об полотенце, дурында, — служанка слегка хлопнула ее по спине вышеуказанным предметом, — вот этим, поняла?
Ромейн пожала плечами потом взяла полотенце и старательно вытерла свои руки, хотя в этом больше не было необходимости.
— Я пить хочу, — заявила она, — налей мне из того большого кувшина.
— Сама налей, — нахмурилась Сэлли, — чай, не принцесса, чтоб за тобой все ухаживали.
— Он тяжелый, я его не подниму. А если и подниму, то разолью и ты снова начнешь вопить.
Выслушав все это, Оливетт снова начала смеяться, а Сэлли только руками развела:
— Вот маленькая негодница!
— Ладно, налей ей воды, Сэлли, — отсмеявшись, сказала королева, — в этом она права, кувшин ей не поднять. И не ворчи, ты все равно не сумеешь воспитать ее за пару часов.
Сэлли выполнила ее просьбу и сунула в руки девочки кружку с водой.
— Только не причмокивай, — заявила она при этом, — и не стоит поливать себя, выше ты от этого не станешь.
— Какая ты ворчливая, — покачала головой Ромейн.
Сэлли молча погрозила ей кулаком, а Оливетт засмеялась.
— И зачем вам эта девчонка, ума не приложу. Хлебнем мы с ней лиха, попомните мои слова, госпожа.
— А это мне решать, Сэлли, — мягко, но непреклонно отозвалась королева, — уж я-то знаю, что с ней делать.
И покривила душой, поскольку до сих пор не имела ни малейшего понятия об этом.
