С ее смертью Филипп замкнулся в себе. Впрочем, король и раньше не замечал его, так что состояние сына не произвело впечатления. Принц не без основания считал его виновным в смерти матери. И вот теперь он ввел в дом новую жену. Это оказалось последней каплей.
Смотря им обоим вслед, Филипп почувствовал такой прилив ненависти, что заскрежетал зубами. Его руки сжались в кулаки. Сейчас он с огромным удовольствием убил бы обоих. Или порадовался, посмотрев, как они падают в пропасть.
Оливетт быстро освоилась в новом доме. Она скоро узнала все его порядки и оказалось совсем нетрудно им следовать. Очутившись в комнате, женщина в первую очередь подозвала к себе свою преданную служаку Сэлли и поручила ей Ромейн.
— Ее нужно отмыть как следует, Сэлли, — сказала она, — и накормить.
— Да, госпожа, — кивнула служанка, — но что мне с нею делать дальше?
— Возьми ее себе в помощь. Обучи тому, что знаешь сама. Не мне тебе говорить, верно?
Сэлли поклонилась и повернулась к Ромейн, оценивающе оглядывая ее с ног до головы.
— Уж очень она маленькая.
Оливетт ободряюще улыбнулась девочке:
— Сколько тебе лет, Ромейн?
— Восемь, — с достоинством отозвалась та.
— Не похоже, — с сомнением протянула Сэлли, — ну да, ладно. Пошли, Роми. Тебе нужно помыться.
— Отличное имя, — одобрила, его королева, — подбери ей какую-нибудь одежду. В том, в чем она сейчас ходить невозможно. И кстати, — Оливетт взмахнула рукой, останавливая их, — после приведешь ее ко мне. Я займусь ее ожогом.
Она проводила их глазами и села в кресло. Это было очень удобное и мягкое кресло, сидеть в нем было одно удовольствие. Женщина, вздохнула и огляделась. Что ж, ей нужно привыкать к новой жизни. Ее родной дом, отец, мать, сестры — все осталось в прошлом, А значит, о них нужно забыть, чтобы не испытывать тоски и боли. Единственным человеком, напоминающим ей о прошлой жизни была Сэлли. Оливетт была очень привязана к ней, поэтому и взяла ее с собой.
Поднявшись на ноги, королева шагнула к зеркалу и с удовольствием осмотрев себя со всех сторон, поправила волосы. У нее вся жизнь впереди. Она, потрясающе красива, умна и молода. У нее в ее шестнадцать лет будет все, что она пожелает.
Она повернулась к выходу. Для начала следовало осмотреться научиться ориентироваться в здешних местах. Чтобы владеть этим, нужно все как следует изучить и понять.
Оливетт вышла за дверь и медленно пошла по корридору, оглядываясь по сторонам. Здесь царил полумрак, светило лишь несколько факелов. Протянув руку, женщина взяла один и держа прямо перед собой, направилась дальше.
Корридор свернул влево и расширился. Света, стало больше и факел начал мешать Оливетт, а не помогать. Оглянувшись, она воткнула его в крепление на стене, собираясь забрать потом, когда будет возвращаться.
Подняв голову, женщина, увидела ступеньки, ведущие наверх и не раздумывая ступила на них. Придерживая подол платья, Оливетт ускорила шаги, поднимаясь все выше и выше. Шагнув на последнюю ступеньку, она остановилась.
Ее взору предстала, огромная балюстрада, залитая ярким солнцем. Женщина даже невольно зажмурилась. Немного привыкнув к свету, она приподняла ресницы и охнула. Прямо перед ней стоял высокий, стройный мужчина в длинном, черном плаще. Иссиня-черные волосы спускались на плечи, большие темные глаза не просто смотрели на нее в упор, а, казалось, видели ее насквозь.
— Новая королева Инвера, — негромко произнес он, но его голос проник внутрь Оливетт и упал камнем в желудок, — молода, красива, умна и честолюбива. Как тебя зовут?
— Оливетт, — ответила ошеломленная королева, но быстро пришла в себя, — кто вы? Как вы смеете?
— Я — Меор, — отозвался мужчина, — добро пожаловать в Инвер, королева Оливетт.
И он спокойно начал спускаться вниз. Женщина проводила его глазами и перевела дух, когда он скрылся за поворотом. Сразу стало неизмеримо легче. Силу, исходящую от Меора трудно было не почувствовать. Подождав еще немного, чтобы наверняка не столкнуться с ним, Оливетт направилась в свои покои.
У дверей она обнаружила невысокую девушку с распущенными каштановыми волосами. Увидев королеву, она низко поклонилась.
