— Догадываюсь, — пробормотал Кристиан. — Почему мне давно не пришла эта мысль в голову?
— Какая мысль?
— Что с Джонни тебе вполне может помогать Стефани. Тупой я у тебя.
Сандра легонько шлепнула его по руке.
— Никогда так себя не называй!
— Почему? Если это правда?
— Неправда! — пылко возразила Сандра. — Ты самый умный, самый добрый и внимательный! Понятно?
Кристиан взял ее за подбородок и поцеловал в губы.
— Так точно, мой маленький командир.
— То-то же. — Сандра положила ему на плечо голову и прикрыла глаза. — Как замечательно на свете жить! Правда ведь?
— Правда, — горячо прошептал Кристиан. — Потому что есть ты…
— Ну и как прошел вечер? — поинтересовался усталый и голодный Мэтью, входя в кухню.
Стефани, успевшая проанализировать каждое сказанное за ужином слово и полностью убедившая себя в собственной правоте, мило улыбнулась.
— На мой взгляд, замечательно. Есть будешь?
— Разумеется! — Мэтью, потирая руки, сел за стол. — Я голодный как волк! Готов умять буквально все, что не осилили вы.
Стефани довольно засмеялась.
— Пожалуйста, буду только рада. — Она наполнила кушаньями большую тарелку и, поставив ее перед мужем, села напротив.
Какое-то время Мэтью молча насыщался, потом принялся расспрашивать:
— Как Сандра себя вела? О чем разговаривали?
— Вела себя вполне прилично, разговаривали… — Стефани представила, как отреагирует на известие о том, что у Сандры нет родителей, сердобольный Мэтью, и сделала печальное лицо. — О воспитании детей, о братике Сандры, Джонни. Как оказалось, они живут с теткой… Их родители погибли…
Рука Мэтью с вилкой застыла в воздухе.
— То есть как?
— Так. — Стефани пожала плечами. — В Баварии, в торгово-выставочном центре. Крыша обвалилась.
Мэтью положил вилку на стол, медленно поднялся, засунул руки в карманы брюк и, сильно насупившись, принялся ходить взад-вперед. Стефани окинула беглым взглядом недоеденный рулет на тарелке и картофелину, к которой Мэтью не притронулся, и вздохнула.
Ну вот, подумала она с недовольством. Будет теперь нервничать, переживать, меня сбивать с толку. Но я не сдамся, ни за что не откажусь от своих планов. Главное, не подавать виду, прикидываться, что я тоже поражена и сильно девчонке сочувствую… Так надо. Ради Кристиана.
— Как же досадно, что я с ней не познакомился, — наконец проговорил Мэтью, продолжая ходить.
— Да успокойся, сядь и доешь, — сказала Стефани. — Ее родителей ведь не вернешь, какой смысл убиваться?
Мэтью остановился посреди кухни, мрачный, как грозовая туча.
— Да, ты права. Ее родителей не вернешь. — Он в глубокой задумчивости сел на место, но о еде больше и не вспомнил. — Надо же… Наш сын встречается с девушкой-сиротой, а мы об этом знать не знаем. Как мало мы друг другом интересуемся! Подумать страшно.
Стефани протянула руку и ласково похлопала его по плечу.
— Ну не переживай ты так! Тебе бы отдохнуть после переговоров, расслабиться…
— Не переживать? — воскликнул Мэтью, устремляя на жену пламенный взгляд. — Да как тут не переживать, Стеф? Мы должны окружить девочку заботой и вниманием и о братишке ее подумать. Раз уж Кристиан полюбил ее, раз она ему настолько дорога! Могли бы давно это сделать, а мы живем себе и в ус не дуем. Мне стыдно, ужасно стыдно, честное слово! — Он опять вскочил со стула и продолжил мерить кухню шагами. — Меняться надо, причем срочно, милая! Ты же сама говоришь, что Кристиан перестал с тобою общаться. А все почему? Мы и не трудимся узнать, чем он живет, кому себя посвящает. Думаем, вырастили его, материально обеспечиваем, значит, родительский долг почти выполнили.
Он остановился, вздохнул настолько тяжело, что у Стефани зашлось сердце, опять опустился на стул и заговорил с пугающей решительностью:
— Значит, так: я разберусь с текущими делами и попробую пересмотреть свой график. Заживем со следующего месяца новой жизнью. Хотя бы один день в неделю я буду полностью посвящать семье. Познакомлюсь с Сандрой, будем как можно чаще приглашать ее в гости, выезжать вместе на природу, устраивать праздники. Сколько лет ее брату?
— Пять, — ответила Стефани, уже зная, что муж сейчас разойдется.
