— Привет! — она проскочила из прихожей на маленькую не особо чистую кухню.
— Привет, — меланхолично отозвался я. Настроения что-то сегодня не было никакого.
— Иди сюда!
— Сейчас, — уныло сказал я, и сунул ноги в туфли. Ох уж эта мне американская привычка обходиться без домашней обуви… Да и в этом клоповнике как-то не тянуло в носках ходить. Многовато грязи.
Я вошел на кухню и обомлел. На столе стоял маленький симпатичный тортик, на котором Мадлен как раз зажигала свечи.
— С Днем Рождения тебя! — она погасила спичку в раковине и, подойдя ко мне, чмокнула в щеку.
Вот это да. А я и совсем забыл, что моему носителю должно было стукнуть тринадцать лет.
— Спасибо, — немного рассеяно сказал я. — О, тортик!
— Ага, из «Магнолия Бейкери». Лучшие десерты в Нью-Йорке, — с гордостью сказала Мадлен. — Что стоишь, задувай!
Я резко дунул, погасив все огоньки. Нет, все-таки приятно, черт возьми, что хоть кто-то помнит день теперешнего моего рождения.
— Ну давай, режь! — потерла руки Мадлен.
Я вынул все свечи с торта и ножом располосовал его на шесть кусков.
— Прошу, сударыня!
Черт возьми, а тортик был действительно вкусный. Умеют же иногда готовить, когда захотят, а то я об американской еде был не лучшего мнения.
— Ну чем сегодня займемся?
— А ничем, — ответила Мадлен с набитым ртом. — Имеют же право шпионы на выходной день.
— Имеют.
— Можно пока по городу прогуляться. А можно и не прогуляться.
— Ладно. Тогда не будем. А то еще попадем на их камеры. Хвостов лучше не оставлять.
— Да уж, пожалуй.
А вот на следующий день нам пришлось поработать, и очень даже активно.
— Что ты знаешь про «антифа»? — мы лежали с Мадлен на продавленном диване перед ноутбуком.
— Да то же, что и все. Их надо было «антифап» назвать. Как конкретная организация не существует, отдельные личности или мелкие группы, которые борются против национализма, нацизма, антисемитизма, гомофобии и ксенофобии. В общем, такое движение больных на голову хиппарей, которым делать нехрена, кроме как за права гомиков и прочих меньшинств бороться. Пытались у нас безобразничать, но им там быстро бошки пооткручивали и привили любовь к пилке леса лобзиком и копанию урановых рудников.
— В общем, все правильно. Это такие радикальные ребята, — пролистала Мадлен страницу. — Ну теперь нам придется стать ими на некоторое время.
— Как ты себе это представляешь?
— Согласно информации, предоставленной тебе твоим неизвестным для меня источником, фигуранты по нашему делу о заговоре соберутся послезавтра в одном из банков в Бруклин-Хайтс. Наша задача — ликвидировать их сходку.
— Ну и как ты это себе представляешь? Полиции же там будет немеряно.
— А вот здесь ты ошибаешься, — Мадлен вывела на экран фотографию трехэтажного особняка старой архитектуры, чуть ли не викторианской эпохи. — Вот это сам банк, для избранных. Даже скорее мойка для денег.
— Ну и как мы до них доберемся?
— Элементарно, — пожала плечами Мадлен. — Есть выходы на лихих ребят, которые, по нашим сведениям, собираются взять банк. Вот и подкинем им идею.
— Ну грабеж это одно, а массовая мокруха — это совсем другое. Они на это не пойдут.
— А им и не надо. Их дело — взять на хапок банк тогда, когда там соберется вся звездобратия. Как думаешь, что происходит, когда в операционный зал врывается банда, потрошит хранилище, а на третьем этаже вверху собираются вип-персоны?
— Эвакуация в безопасное место, стандартный протокол.
— Ну а поскольку там сейфрума как такового нет — это кабинет управляющего, довольно укрепленный. Соберутся они все там.
— Наша задача — заминировать кабинет заранее?
— Зачем такие сложности? — усмехнулась Мадлен. — Ты слышал о таком хорошем средстве решения проблем, как ПТРК «Корнет»?
Во как, и здесь он существовал.
— Конечно слышал.
— Вот ему бронированные рольставни и прочая пассивная защита нипочем, он рассчитан на танковую броню. А в небольшом кабинете — стопроцентная вероятность поражения от кумулятивной струи.
— Ну и где мы его возьмем?
— Ну это уже мои проблемы, — подмигнула Мадлен. — Ты не представляешь, что лежит в тайниках на территории САСШ. Мы же должны поддерживать национально-освободительные движения на их территории? Вот под такие группы на случай войны у нас есть неприкосновенный запас.
