Как только лакей вышел из приемной, Пинкертон перешел в следующую комнату; тут он открыл дверь в соседний рабочий кабинет врача. Отсюда сыщик сквозь щель в двери увидел следующую картину:
Доктор Гленнис, изящный мужчина с черной бородкой, сидел за письменным столом. Лакей стоял у двери.
Гленнис держал в руке какой-то маленький черный ящик с открытой крышкой. Сыщик увидел в этом ящике часы и несколько золотых вещей.
Доктор Гленнис с каким-то странным выражением смотрел на эти вещи.
Тут стоявший у двери лакей проговорил:
— Вы слышали меня, мистер Гленнис?
Доктор встрепенулся. Быстрым движением он захлопнул крышку ящика и спрятал его под груду бумаг на письменном столе.
— Чего тебе надо? — обратился он затем к лакею.
— Пришел пациент!
— Хорошо, я сейчас приду! Пусть подождет немного!
Лакей вышел, а Нат Пинкертон бесшумно вошел в комнату, где сидел доктор.
Доктор Гленнис тяжело вздохнул. Полагая, что никого кроме него в комнате нет, он вдруг ударил кулаком по бумаге, под которой стоял ящичек, и мрачно взглянул на стоявший на столе череп.
— Все в воду брошу! — простонал он. — Иначе я не успокоюсь!
Вдруг он расслышал за своей спиной легкий шорох.
Он слегка вскрикнул, обернувшись и увидев Ната Пинкертона.
Доктор Гленнис мертвенно побледнел. Лицо его перекосилось и в глазах выразился ужас.
— Добрый вечер, мистер Гленнис! — спокойно проговорил Пинкертон.
Доктор не сразу нашел что сказать. Наконец, он проговорил хриплым голосом:
— Кто вы такой? Что вам нужно здесь? Как вы смеете входить сюда без доклада?
— Я хотел поговорить с вами с глазу на глаз, доктор Гленнис! Я — Нат Пинкертон!
Гленнис отшатнулся:
— Вы — Нат Пинкертон? — прохрипел он.
— Да, да! А вы думали, что меня уже нет на свете? Ошибаетесь! Рыжему Чарльзу Темпи не повезло!
Теперь Гленнис взял себя в руки.
— Ничего не понимаю! Что вы этим хотите сказать? Никакого рыжего Темпи я не знаю!
— К чему отказываться? Все равно ничего не поможет!
— Не забывайтесь, милостивый государь! — вспылил Гленнис. — У меня нет никаких дел с сыщиками! Убирайтесь к черту или я прикажу вывести вас!
— Почему вы так нелюбезны? — проговорил Пинкертон, улыбаясь. — Мне сначала хочется с вами поболтать!
— Ничего и слушать не хочу!
— А придется! — резко заявил Пинкертон. — Если вы слышали когда-нибудь обо мне, то должны знать, что я не позволю так разговаривать со мной! Сидите спокойно!
Доктор Гленнис хотел было вскочить, но снова опустился в свое кресло.
— Я пришел к вам, — продолжал Нат Пинкертон, — чтобы побеседовать с вами о кончине вашего друга Вилькока!
— Мне ничего не известно! Я сам не могу ничего понять! И я тоже заинтересован в том, чтобы его исчезновение как можно скорее было выяснено!
— Стало быть, вы ничего об этом не можете сказать?
— Откуда же мне знать?
— Мистер Гленнис! Неужели вы так-таки ничего и не знаете?
Доктор вздрогнул. Он взглянул с растерянным видом сначала на сыщика, а потом на череп, стоявший на столе.
Пинкертон указал на этот череп и сказал:
— Хорошо сохранился этот череп! Откуда вы его взяли?
— Это — череп убийцы, казненного в Нью-Йорке! Я… тогда… выпросил его для себя!
— Череп убийцы? — произнес Пинкертон. — Очень интересно взглянуть на такой череп.
Он протянул руку за черепом. Гленнис сделал движение, как бы желая помешать ему, но остановился.
Пинкертон внимательно осмотрел череп, а затем поставил его на место.
Он оглядел письменный стол.
— Вообще, — проговорил он, — у вас тут есть много интересных вещей! Вот хотя бы этот ящик!
Он протянул руку за бумагой, которой ящик был покрыт.
Но тут доктор Гленнис обеими руками закрыл бумагу и вскрикнул:
— Какое вам дело до моих вещей? Оставьте их! Мне вообще надоело ваше присутствие! Убирайтесь вон!
— Один я не уйду, доктор Гленнис!
— Что это значит? Уходите отсюда!
Но Пинкертон схватил Гленниса за плечо и отдернул назад. Вместе с тем он вынул ящик из-под бумаг.
Гленнис глухо вскрикнул, схватив Пинкертона за руку.
— Дайте сюда! Это не ваша вещь, а моя! Горе вам, если вы откроете этот ящик!
— Оставьте мою руку, доктор Гленнис!
— Сначала отдайте ящик!
— Не отдам! Послушайте, доктор, не лучше ли сдаться? Сами вы видите, что вам придется сознаваться!
