Прислуга вытащила шар из воды и увидела, что то был пакет, завернутый в клеенку.
Она развернула его, в ужасе вскрикнула и помчалась к хозяину, которому и доложила, что нашла в реке человеческую голову.
Тот немедленно поехал в полицию и передал там кому следовало эту голову.
Полиция сразу установила, что голова была завернута в такую же клеенку, как накануне рука.
Явилось предположение, что кем-то совершено ужасное убийство. Ясно было видно, что голова и рука принадлежали одному и тому же лицу: несомненно красивой молодой женщине лет двадцати с небольшим, с черными волосами, хорошо сохранившимися, с правильными чертами лица, безукоризненно белыми зубами, среди которых недоставало только одного из коренных.
В тот же день вся полиция Нью-Йорка была поставлена на ноги.
Прежде всего надо было установить личность убитой, чтобы затем постараться напасть на след убийцы.
Но 9 августа была сделана еще одна находка, самая ужасная из всех.
За чертой города, в дачном поместье Блю-Пойнт, утром гуляла какая-то дама со своей собакой.
Собака вдруг бросилась в кусты и вытащила оттуда какой-то предмет, завернутый в черную клеенку.
Дама, читавшая газеты, знала, какую роль играла при этих находках черная клеенка. Поэтому она вырвала пакет у собаки, но не открыла его, а доставила в полицейское бюро. Там открыли его и нашли человеческое сердце.
Вызванный полицейский врач установил, что сердце это принадлежало молодой женщине лет двадцати.
Сердце было вполне здорово. Оно, по заявлению врача, было вырезано из груди с поразительной ловкостью.
Об этой ужасной находке немедленно была извещена нью-йоркская полиция, которая приобщила сердце к ранее найденным руке и голове.
Во всех газетах появились воззвания, обращенные к домовладельцам и содержателям квартир, в которых им предлагалось немедленно заявить полиции, если бы кто-нибудь из жильцов исчез.
Но никто не отозвался.
Загадка так и осталась неразгаданной.
Четыре полицейских инспектора, представляющие собою высшую полицейскую власть города Нью-Йорка, решили прибегнуть к содействию великого сыщика Ната Пинкертона, который один только и мог помочь в этом деле.
Пинкертон хорошо сознавал, что случай этот весьма сложен и загадочен.
Кроме трех найденных случайно частей тела, не существовало никаких данных.
Найденные голова, рука и сердце были доставлены Пинкертону на квартиру. Были приняты меры, чтобы эти части тела не могли разложиться в течение хотя бы нескольких недель.
В то время как начинается наш рассказ, Пинкертон находился ночью в своем рабочем кабинете, а перед ним на столе лежали все три находки.
Он нисколько не сомневался в том, что все три части тела принадлежали одному и тому же лицу и что это лицо было убито.
Пинкертон внимательно разглядывал находки и думал:
«Скорее всего можно будет напасть на след, основываясь на руке, а потому ее-то и нужно получше рассмотреть. Колец на пальцах нет: их убийца, конечно, предусмотрительно снял. Но на втором пальце заметно углубление, по которому можно судить, что тут было надето кольцо, по-видимому, довольно широкое. Не думаю, чтобы это кольцо было украшено камнями: углубление на пальце тянется кругом пальца вполне равномерно, и я сказал бы, что это было именно обручальное кольцо. Дело в том, что люди обыкновенно совершенно не снимают обручальные кольца. Они снимают на ночь все кольца, за исключением обручального. Это кольцо не мешает во время умывания, так как на нем нет камней и выпуклостей. А если на этой руке было обручальное кольцо, то убитая, несомненно, была замужняя женщина. Это опять наводит на мысль, что какой-нибудь муж, которому надоела жена, пожелал от нее избавиться, хотя не следует увлекаться подобными скороспелыми выводами. Убитая была очень красива, а это не согласуется с предположениями, что она надоела мужу. Правда, далеко не всегда красота приносит счастье, но большинство мужчин из-за красоты женщины прощают ей все. Что касается головы, то она отрезана от туловища очень острым ножом. Больше ничего нельзя сказать по поводу головы. Остается сердце!»
