— Ну, — пан Ален выглядел смущённым, — мне казалось, что вам больше понравится пан Лех, поскольку он обладает редкой красотой, которую не каждый может оценить — красотой дикого зверя. Легче заметить красоту пана Юзефа. Он, несомненно, красив, напоминает… греческого бога, — вспомнив статую Ареса в саду, под которой увидела Юзефа, сказала Элен. — Его красота…как бы это сказать… классическая, она вся на виду. А пана Леха можно рассматривать долго, находя всё новые достоинства, и всё равно останется какая-то загадка… Мне почему-то казалось, что вы захотите разгадать её. Но это было ошибкой… Простите.
— Простить? За что, сударь? — с любопытством глядя на собеседника, спросила пани. — А вы, оказывается, не такой наивный, каким кажетесь… Хм… Внешность действительно, оказывается, бывает обманчива. Вы говорили так красиво и романтично, как мог бы говорить поэт или художник. Вы не пишете стихи?
— Нет, сударыня, но это одно из моих желаний, хотя, боюсь, оно никогда не сбудется.
— Почему же? Из вас может получиться настоящий поэт. Чем учиться в этой скучной школе убивать людей, лучше бы вы научились восхищать их своими изящными словами.
— Благодарю вас за совет, сударыня, я обязательно попробую писать.
— Ну, что ж, — вставая, сказала пани Ева, — уже поздно, вам пора идти, я не хочу стать для вас причиной неприятностей.
— Никакие неприятности не могут испортить удовольствие от общения с вами, пани Ева.
— Вы так галантны! Вы уже заставляете меня жалеть о моей просьбе. Кстати, — как бы, между прочим, спросила она гостя, уже взявшегося за ручку двери, — а пан Лех — это который?
— О, его вы не перепутаете ни с кем, сударыня. Он самый высокий из всех, с длинными тёмными волосами. И единственный носит узкую бородку.
На этом разговор закончился. Пани Ева отпустила юношу взмахом руки, он поклонился и вышел.
Элен еле удержалась, выйдя в коридор, от радостного возгласа: план удался! Полностью! Она была уверена, что знает, какие события произойдут в ближайшее время. И не ошиблась. На следующий же день Юзеф подошёл к ней с довольной улыбкой, но немного растерянный.
— Как вам это удалось?
— Что именно?
— Она сегодня прошла мимо, едва кивнув!
— Замечательно. Значит, план работает. Разве вы не довольны?
— Конечно, доволен, ещё бы! У меня просто камень с души свалился. Но…
— Но?
— Хотелось бы знать, как вы её заставили не обращать на меня внимания? Как вы этого добились? Я не понимаю…
— А вам это и необязательно. Главное — есть результат, а остальное, — она встала на цыпочки, чтобы приблизить губы к его уху, — маленькие женские хитрости, — когда Юзеф взглянул на неё, Элен состроила мину наивной деревенской девочки, глупо похлопав глазами, потом улыбнулась, возвращая себе прежний вид, сказала: — То ли ещё будет, — и пошла прочь.
Действительно, события на этом не закончились. Пани Ева стала проявлять такой же неуёмный интерес, как недавно к Юзефу, к пану Леху. Она стояла у окна, выходящего во двор, и смотрела, как он выполняет задания; она, проходя мимо, мило улыбалась, глядя на него; она, наконец, как-то раз попросила подержать ей стремя, когда садилась верхом. Правда, для этого был разыгран целый спектакль, чтобы остаться без грума возле фонтана. Но её старания были вознаграждены: когда Лех подсаживал её на лошадь, он как бы невзначай коснулся её хорошенькой ножки, а на её милый вопросительный взгляд ответил такой улыбкой, что пани стало жарко…
Пан Лех полностью принял игру и играл блестяще. Он совершенно по-другому, в отличие от Юзефа, смотрел на многие вещи, а в его шутках раньше и в самом деле была зависть к несуществующему роману Юзефа с красивой женщиной. А тут ему самому представилась эта шикарная возможность! Его шутки тут же приняли другое направление: смазливому дураку выпал счастливый билет, а он по наивности не смог им воспользоваться. Уж он-то не упустит свой шанс!
За развитием событий следили все, но по-разному. Одни завидовали Леху, как он недавно завидовал Юзефу, другие осуждали его, третьи просто ждали скандала. Юзеф ходил счастливый. А Элен видела нечто, ускользнувшее от внимания других. Она знала, что есть ещё один человек, весьма заинтересованный происходящим. Это был комендант, супруг пани Евы. Элен неоднократно видела его наблюдавшим в окно за своей женой. Она подозревала, что наблюдает он не только в окна и не только днём. Это всё её тревожило, поскольку развязка могла задеть не только непосредственных участников любовной интриги, но могла ударить и по Юзефу, да и по ней самой. Как избежать этого, Элен не знала, события вышли из-под контроля и катились сами по себе со всё возрастающей скоростью.
