— Это все Николсон. Прости нас, прости, что пришлось отправить тебя в другой мир, но это был единственный шанс тебя спасти. В том мире ты была для него недосягаема.
— Ты умираешь? — настаивала я на своем.
— Твоя мать отдала за это перемещение свою жизнь, а я силу. Я стара, и теперь, когда ты здесь, мне пора уходить. Прости меня, девочка моя, но мы не могли поступить по-другому.
— Но… — заикнулась я.
— Саарушка и ты тут, — Анариона перевела взгляд, на незаметно подошедшего Санара, но как она его назвала!!!
— Здравствуйте.
— Я знала, что так будет, я видела, — Анариона закашлялась. — А тебе, Эвелиночка, нужно скорее бежать отсюда, пока Николсон не узнал, о твоем возвращении. Беги на главный Имперский остров, там он тебя не достанет.
— Кто такой Николсон?
— В книге, — силы покидали старушку прямо на моих глазах. — Все там, она… Да помогут тебе боги!
Я как в замедленной съемке увидела побледневшую Анариону Шэнтейл, она медленно осела и осталась лежать.
— Анариона? — жалобно спросила я.
Молчание…
— АНАРИОНА!!!
Я рванулась к лежащей без движения женщине, но что-то не дало мне этого сделать, в следующую секунду я увидела перед собой серьезное лицо Санара.
— Пусти! — вскрикнула я.
— Нет.
— Да, пусти же! — я отчаянно рванулась, но какой там…
Как же все-таки больно найти и сразу потерять…
Слезы брызнули из глаз и покатились по лицу…
— Наставница, — всхлипнула я, слезы потекли с утроенной силой.
Не знаю, сколько времени я так простояла, прижавшись к широкой груди Санара, но я успела вспомнить всю свою жизнь до аварии, точнее до перемещения в другой мир.
До десяти лет мы жили с мамой и папой. Все было замечательно. Папа работал в городском совете магической безопасности. Он был архимагом и пользовался большим уважением. Мама тоже была магом, она практиковала целительство. Учила же меня всем премудростям магии наставница, папина страшная сестра, Анариона Шэнтейл. Так было принято. Но в день моего десятилетия к нам в дом пришел какой-то странный человек. Сейчас я уже смутно помнила его лицо, но вот черную силу, исходившую от него, ощущала как будто наяву. Он ушел очень скоро, тогда я впервые услышала имя Николсон, а спустя полторы недели папа умер… Тогда и начались страшные дни… Мама была мрачнее тучи, все время чего-то боялась, везде меня провожала. Я ничего не понимала. Прошел месяц, за ним еще один, я постепенно престала плакать по ночам и ждать, что папа вот-вот вернется. Жизнь возвращалась в свою колею, только мама не перестала везде меня опекать. В какой-то из дней буря загнала к нам в дом мальчишку, который так и остался у нас жить, помогая маме по хозяйству. Это и был Санар. А еще через месяц я исчезла из этого мира и появилась на шоссе у перевернутой машины, в которой погибли, как оказалось мои не настоящие родители.
Оказывается, во всех моих бедах виноват только один человек. Этот Николсон! Из-за него погибли мои родители, из-за него я росла в другом мире, из-за него я теперь не знаю, кто я и что мне делать! Хотя, почему же не знаю, что делать! Очень даже знаю! Неизвестно сколько еще жизней искалечил этот самый Николсон!
Я решительно отстранилась от Санара и поймала на себе его испытующий взгляд.
— Извини, — сказала я, отступая на шаг, обернулась к наставнице и удивленно замерла.
На лестнице лежала молодая женщина, в красивом платье с длинными золотистыми волосами, как у меня до покраски. Как же дорого она заплатила за мое благополучие.
Слезы снова навернулись на глаза.
Нет, плакать я больше не буду! Пусть месть не самое лучшее занятие, но я ни за что не оставлю все так, как есть.
— Акардажио ваканармет ланти Анариона Шэнтейл. Да будет наследие передано! — громогласно возвестила я. — Прощай, тетя, покойся с миром и знай, что я этого не так не оставлю! Караванти!
Ее фигуры окутала бледным сиянием, ярко сверкнула и исчезла. Так хоронят всех магов. Сила забирает их к себе, чтобы передать их дар следующему.
Поборов новый приступ рыданий, я, собралась, было идти в дом, но Санар снова остановил меня.
— Эва? — то ли спросил, то ли вспомнил он.
— Так я себя называла первые дни после Аварии, так меня звала мама… — кивнула я и, развернувшись, ушла в дом.
