Рыбьи глаза.
Холодные и жестокие.
- Саваро, - тихо проговорил Тухас, - если ты не хочешь, чтобы твою печень окончательно сожрали черви, оставь свое любопытство.
Криво усмехнувшись, Тухас отпустил взгляд корчмаря и отвернулся. Тому же было не до смеха - последние несколько недель его действительно мучили сильные боли в печени...
Побледнев, Саваро лихорадочно закивал и поспешил отойти от зловещего странника, с суеверным ужасом глядя на него.
Через минуту к столу Тухаса доставили его заказ - тушеное с овощами мясо нескольких видов, ломоть хлеба, солидный кусок млечно-белого сыра и бутыль молодого вина.
...Сыр действительно был весьма неплох.
В корчме Тухас отдыхал всю ночь и еще полдня; по определенным причинам он предпочитал путешествовать вечером и ночью, когда сумерки накрывали мир покровом тьмы...
Солнце висело низко над горизонтом, золотя верхушки деревьев на краю хутора и окрашивая еще светлое небо в мягкие пастельные тона. Тухас вышел из приютившей его корчмы, закутанный в свой плащ, больше похожий на мантию. Вдохнул прохладного воздуха, прикрыв глаза, наслаждаясь необыкновенной тишиной - вещью, которой он ценил более всего. Постояв несколько минут, Тухас направился к околице.
Из-за угла вынырнула давешняя троица оборванцев в хламидах, сияя зловещими ухмылками на немытых рожах.
Преградив Тухасу путь, они еще шире защерились. В их руках появились сучковатые дубинки, а в руках самого дородного - видимо, предводителя сверкнул алым отсветом короткий выщербленный меч.
- Приветствую, высокий господин, - произнес главарь шайки с издевкой. Куда путь держишь?
Сопровождающие не нужны? А то щас дороги опасные, того гляди, последний грош отберут...
Рука Тухаса метнулась к голенищу... и застыла на полпути - Тухас внезапно осознал, что забыл кинжал - свое единственное оружие - в комнате в корчме. Беззвучно выругавшись, Тухас медленно попятился боком в сторону околицы. Разбойники дружно заржали, глядя на его попытки, и расслабились, видя беспомощность своей жертвы... Это была вторая их серьезная ошибка.
Первой ошибкой было само нападение.
Тухас почувствовал гнилостный запах, а под ногами зачавкала влажная трава. За его спиной оказались кучи прелой соломы, к которым он старательно отходил. Медленно наступая на него и зловеще поигрывая оружием, разбойники сыпали своими "профессиональными" шуточками.
- Поделись с ближним своим, и останешься жив, - завел свою песню главарь. - Мне нравится твой плащик...
- Мне он тоже нравится, - сообщил Тухас, внезапно выпрямившись и гордо расправив плечи. - Даю вам последний шанс. Вы еще можете отступить, и тогда я пощажу вас, добавил он жестким голосом. Глаза его загорелись странным огнем.
Разбойникам шутка сильно понравилась, они снова дружно заржали, лишь их главарь озабоченно напрягся...
слишком уж уверенно звучал голос странника. Муха-Фонарь не был бы главарем шайки, если бы не умел чувствовать силу в людях... А в этом человеке таилась странная сила...
- Что ж, - отрезал Тухас, - вы сделали свой выбор.
Чуть пригнувшись, Тухас слегка прихлопнул ладонью, затянутой в черную кожаную перчатку, по копне прелого сена.
- Восстань, Орий... - прошептал он еле слышно и отошел на шаг в сторону.
Сухая трава зашевелилась, копна начала медленно разваливаться, опадая пучками с встававшего человека.
Вернее, с того, что раньше было человеком...
Солома висела на заляпанной засохшей кровью одежде, путалась в оборках драного плаща, вплелась в свалявшиеся волосы, торчала из выбитой глазницы правого глаза... От виска до нижней челюсти был содран целый лоскут кожи, обнажая страшный голый череп, на котором деловито уселось несколько мух.
Шумно сглотнув, главарь шайки смачно выругался и отступил назад, выставив перед собой меч. Его примеру последовал один из подручных. Третий разбойник, сильно побледнев, упал на колени, лихорадочно достал из-за пазухи крестик на бечевке, выставил его перед собой и начал истово бормотать молитвы.
- Дурак! - покачал головой Тухас. - Неужели ты думаешь, что после того, как ты всю жизнь предавался злу, твой Бог поможет тебе?
