Снаружи раздались крики и топот. Первая мысль Ксандра была — волна. Волна из тоннеля хлынула в коллектор и теперь всех смоет.
Камачек, воспользовавшись тем, что его оставили в покое, свернулся в клубок. Ягуп выхватил из-за пояса револьвер — надо же, повстанец был вооружен. Ксандр потянулся за оружием, но вспомнил о намокших патронах…
— Свои, — зашептал Камачек. К кому он обращается, Ксандр не понял, может, к своей совести. — Его убили варханы. Всем нужно Забвение! Гронам, Махам, тёмникам, вестницам… А нашел Дамир. Когда другие найдут — мир кончится! И будет смерть! А Камачек спрятался!
Дверь в хижину вылетела с хрустом, накрыв Камачека, внутрь набились варханы в черной форме.
— Не двигаться! Руки поднять! Брось оружие, ур-род!
Ксандр ждал, что Ягуп выстрелит, но парню засветили под дых, и он согнулся.
— Я — бер᾿Грон! — крикнул Ксандр.
Один из тёмников с нашивкой-черепом на рукаве расхохотался:
— В тюрьме расскажешь, терианская рожа!
Ксандр сжал кулаки. Тёмник выстрелил из парализатора, игла впилась Ксандру в плечо. Последнее, что увидел землянин, — лица варханов, кажется, бер᾿Гроны выглядывали из-за плеч тёмников.
* * *
Ксандр сидел в «одиночке». Раскалывалась голова. Он решил не унижаться, не кричать, не колотить в деревянную дверь, обшитую железными полосами. Рано или поздно придет дознаватель, и все прояснится, Ксандра выпустят с извинениями. Интересно, где Камачек? Он тоже попал под облаву и должен быть в тюрьме, может быть, вот за этой нештукатуренной стеной.
В сырой камере Ксандр промерз до костей.
Вся обстановка — откидной столик из листа железа, железная же койка, наглухо вмурованная в пол, да ведро в углу. Освещала комнатку одинокая лампа, закрытая плафоном. Окон здесь не предусматривалось.
Хотелось пить, знобило. Плащ с Ксандра сняли, револьвер и сумку отобрали, из брюк выдернули ремень. Как Ксандра сюда притащили, он не помнил. Очнулся уже в камере.
С тяжелым скрипом распахнулась дверь, и в камеру вошел тёмник, Галебус. Он сопровождал отряд в каменоломнях, интересовался Ксандром на Сайдоне. Значит, узнает его.
— Ксандр бер᾿Грон, — пророкотал Галебус, — что ты делаешь в тюрьме, вархан?
— Меня оглушили в подземелье, — язык слушался с трудом.
— Да уж… Тебя взяли вместе с повстанцами, дружок. Бер᾿Махи ликовали бы: перебежчик, вроде покойного Рейно. Ты помнишь Рейно? Вижу, помнишь. Объяснись, Ксандр бер᾿Грон, как ты умудрился предать свой клан, едва вступив в него?
— Я расследовал… — голова гудела и кружилась, Ксандр сел на койку, чтобы не упасть. — Расследовал гибель одного берсера. Сам. Вышел на повстанцев. Хотел прославиться. Доказать. Ягуп… Молодой, с пятном на лице. Мой осведомитель.
— Интересно. — Галебус присел рядом. — Думаю, ты говоришь правду, дружок. Догадываюсь, чью гибель ты хотел расследовать и чьих убийц покарать. Но теперь, — Галебус тяжело вздохнул, — увы, ты ничего не узнаешь. Гильдия накрыла гнездо повстанцев, мы давно за ними следили… Жаль, что с ними был бер᾿Грон. Придется тебя отпустить, Ксандр. Не могу же я тебя пытать. Этикет не позволяет, знаешь ли!
Ксандр покачал головой. Всё зря. Разве есть Гильдии тёмников дело до убийства Дамира?
— Ты мне симпатичен, Ксандр бер᾿Грон, — Галебус положил ему на плечо теплую руку. — Думаю, я смогу тебе помочь. Мы вместе узнаем, кто убил Дамира. И никому не скажем. Я бы и один справился. Но раз нельзя тебя пытать и не выйдет тебя убить, мы станем союзниками, да, дружок?
Ксандр вздрогнул и посмотрел на тёмника. Узкие глаза Галебуса лучились участием и заботой.
— Сейчас я выведу тебя отсюда. Подождешь в моем доме, пока я поговорю с нашим другом, Камачеком. Нам нужно держаться друг друга — только так мы раскроем все тайны. Только так мы займем достойное положение. Ты согласен? Согласен на сотрудничество вместо смерти?
— По рукам, — кивнул Ксандр.
