И еще. Вы, наверное, знаете, что усадьба Тургенева сгорела, в начале прошлого века. Когда я работал на Орловщине, мы ее по бревнышку восстановили. Великолепный парк! Туда я каждый год езжу поклониться. Сначала заезжаю к Толстому в Ясную Поляну, а через 100 километров — Спасское-Лутовиново. На небольшом пятачке два титана русской культуры. В Черни есть памятник, они вдвоем стоят. Так вот, пустили слух, будто я в этой усадьбе со своим помощником четыре гектара захапал. Извините, дальше ехать некуда!
А. К.:
Почему же, едут и дальше. Говорят, что у Вас на Кубе гостиница.
Г. З.:
Кстати, на Кубе частнику не разрешено владеть гостиницей. Даже если бы Фидель Кастро, который прекрасно ко мне относится, подарил мне отель, его нельзя было бы на меня оформить. Я Каpayлову — это он распускал слухи и про гостиницу, и про завод в Иордании, и про счета на Кипре — сказал: ну ты хоть покажи угол этого дома! Найдешь, половина гостиницы твоя...
У меня вышла хорошая книга “Святая Русь и Кощеево царство”. Я ей горжусь. Так они организовали манифестацию из поющих или сосущих вместе. Упрекали меня в том, что я с уважением пишу о православии — нашей духовной тысячелетней основе.
А. К.:
О том, какое вранье гоняли во время выборов, я знаю не по- наслышке. Вы, Геннадий Андреевич, будете смеяться, но в одной газете утверждали, будто эту книгу за Вас написал я.
Г. 3.:
У Вас прекрасный слог, Александр Иванович, но у нас разные стили...
Вы вот столкнулись с одним обманом, а мне пришлось иметь дело с сорока шестью. А с другой стороны, это, пусть и невольное, признание значения КПРФ. Понимают: мы опираемся на лучшие силы, на идеи государственности, культуры, справедливости. Нувориши очень боятся этого.
Но, заметьте, во время выборов все на нашем поле топтались. Жириновский кричал о национализации. Райков из “Народной партии”, Селезнев и Миронов — два спикера в одном флаконе — усердствовали: обещали бюджетникам по 6 тысяч платить.
А. К.:
Ну, Селезнев с Мироновым производили откровенно комическое впечатление. Зря их на выборы вытащили.
Г. З.:
Комическое, согласен. Но кремлевские “пиротехники” давно отработали систему одурачивания граждан. В этом и смысл фальшивой многопартийности. Одни клюнули на лозунг: “Жириновский за бедных, за русских!”. И мы не досчитались нескольких процентов. Селезнев с Мироновым — смешно, — но это еще два процента. Рогозин и Глазьев — девять. Если сложить, то в сумме получится почти двадцать процентов, которые недобрали мы.
Все это закончилось грандиозным обманом. Сейчас многие чешут затылки: прошло несколько месяцев, а цена на хлеб в полтора раза выросла, проездной подорожал на 30—40 процентов, коммунальные платежи пухнут на глазах. У ветеранов отбирают последние льготы. Одурачили людей!
А. К.:
Геннадий Андреевич, надеяться на режим информационного благоприятствования со стороны властей КПРФ не может. Будет новый обман, новые провокации и, возможно, в еще большем масштабе. Так не пора ли создать свой канал на телевидении, укрепить свои газеты, чтобы самим — внятно и полнозвучно — излагать свои взгляды?
Г. З.:
Я хотел бы поздравить ваш журнал: “Наш современник” ждут в каждой библиотеке. Это своего рода нравственная отдушина. Вы делаете очень много. Отмечу и “Советскую Россию”. Конечно, нужно энергично бороться за то, чтобы у нас был свой телеканал. Его основой могла бы стать русская культура. Необходимо продолжать и развивать наши лучшие традиции. А что сейчас? Прошел юбилей Юрия Васильевича Бондарева, какой это талант и какой патриот! До сих пор вспоминаю его сравнение перестройки с самолетом, который не знает, куда он летит. Тогда многие осмеивали писателя, а он одним из первых прозорливо увидел трагедию державы. Сколько благодарных слов можно было бы сказать ему, но телевидение молчит. Отмечали юбилей Валентина Распутина — тоже ничего не сказали. А ведь талант необыкновенный! Юбилей Клыкова — это скульптор от Бога — и вновь молчание. Юбилей Михаила Ножкина — мы концерт во Дворце съездов организовали. Есть хорошая запись. Ни по одному центральному каналу не показали. Любую попсу гоняют, а Михаилу Ножкину не дают слова. Без духовного подъема, прорыва не будет никакого экономического роста.
