Он вновь пытался связать все ниточки: Гэри Грейди, декан Гордон, Нэнси Сират, Кэрол Калвер, Кристиан Стил, Фред Никлер, Пол Дункан, Рики Лейн, Горти и его банда.
Кажется, одну ниточку он все-таки упустил из виду.
Отто Берк.
Допустим, Джейк был прав. Допустим, кто-то рассылал эти журналы, чтобы отомстить или сорвать зло — безотчетное, безадресное зло. Стало быть, все, кто получил экземпляр «Укуса», как-то связаны с Кэти Калвер.
Все, кроме Отто Берка.
Каким боком он затесался в это дело? Отто не был знаком с Кэти Калвер. Или был?
Майрон съехал с шоссе номер 4 возле универсама на рыночной площади и направился по дороге номер 17 на юг, к окружному шоссе номер 3. Подъехав к комплексу «Медоулендс», он остановился возле правления «Титанов». В кабинете старшего управляющего он спросил, нельзя ли повидать Ларри Хэнсона.
Майрону почти не пришлось ждать. Его пригласили, и он быстро вошел к Ларри и изложил причины своего визита.
Хэнсон выслушал его совершенно бесстрастно. Он сидел неподвижно, положив на стол свои громадные ручищи, но шея его напряглась так, что верхняя пуговица сорочки едва держалась на месте. Ларри было лет пятьдесят, но дряблость обошла его стороной. Майрону в который уже раз подумалось, что Хэнсон выглядит как сержант Рок из старых комиксов. Не хватало только толстенной сигары в зубах.
Кабинет был украшен призами. Ларри дважды был признан лучшим игроком лиги и двенадцать раз — лучшим профессионалом. Хватило одного голосования, чтобы поместить его портрет в зал футбольной славы. На стенах кабинета висело множество фотографий Ларри, сделанных в годы его студенчества и в те времена, когда он уже играл за профессионалов. Снимки были и черно-белые, и цветные. На всех — одна и та же стрижка бобрик, одна и та же мужественная улыбка. Но позы разные. В основном — на колене, с вытянутой рукой, как любили сниматься в былые годы.
Майрон завершил рассказ. С минуту Ларри изучал свои большущие ладони, как будто никогда прежде не замечал их.
— А почему ты спрашиваешь меня? — буркнул он. — Почему не узнаешь об этом журнале у самого Отто Берка?
— Потому что он ничего мне не скажет.
— А с чего ты взял, будто я скажу?
— Ты же не законченный дурак.
Губы Ларри начали складываться в улыбку, но он быстро спохватился.
— В твоих устах это нешуточная похвала.
Майрон не ответил.
— То, о чем ты спрашиваешь, и впрямь важно?
Майрон кивнул. Ларри откинулся на спинку кресла.
— Берк получил журнал не по почте, а узнал о нем от частного сыщика.
Майрон поерзал, устраиваясь в кресле.
— Отто наводил справки о Кристиане?
— Такой безупречно честный человек, как Отто Берк, никогда не падет столь низко, — ровным голосом ответил Ларри.
— Ты сейчас прячешь руку под столом и скрещиваешь пальцы, — сказал Майрон.
Еще одна несостоявшаяся улыбка.
— То, что я скажу, не должно выйти за эти стены, Болитар. Ты понял?
— Вот те крест, — ответил Майрон, осеняя себя крестным знамением.
— У Берка целая дивизия осведомителей, — пустился в объяснения Ларри. — Они разнюхивают обо всех, кому он платит, включая и твоего покорного слугу. Вся страна охвачена его сетью. Дело в том, что за любую гадость про игроков «Титанов» Берк доплачивает несколько долларов. Вот один из осведомителей и наткнулся ненароком на этот журнал.
— Каким образом?
— Не знаю. Может, он вообще любитель чтения.
— Тебе известно, как его зовут?
— Брайен Сэнфорд. Скользкий как угорь. Живет в Атлантик-Сити, промышляет в казино. Шпионит за игроками, и все такое. Если кто-то из «Титанов» бросает монетку в игральный автомат, Сэнфорд тотчас доносит об этом. И особенно рьяно — после начала всей этой бодяги с Майклом Джорданом. Берк любит быть в курсе всех событий, это дает ему преимущество на переговорах.
Майрон встал.
— Спасибо. Очень тебе признателен.
— Слушай, Болитар, на мою дружбу не рассчитывай, да и вообще я тебя ненавижу со всеми потрохами, уразумел?
— Но сейчас у нас с тобой короткая оттепель, верно, Ларри? — отозвался Майрон.
Хэнсон взгромоздил локти на стол и наставил на Майрона палец.
— Я по-прежнему считаю тебя жалкой кучкой собачьего дерьма. И докажу это при нашей следующей встрече.
