Мэтью хотел было с облегчением рассмеяться, но в следующую минуту понял, что особенно радоваться не стоило. Он заметил, что плечо медведицы сильно повреждено. И здоровый медведь представлял серьезную опасность, что тогда говорить о раненом звере.
— Мэтью, это медведь.
— Да, вижу. Не шумите.
Решение следовало принимать немедленно: стрелять или нет. Если он не убьет медведя сейчас, зверь может напасть. Дверь, вероятно, выдержит, а окно — нет. Тем временем медведица уже подходила к окну, где притаились Кэти и Тилли. Если он даже промахнется, что вполне вероятно при стрельбе под таким углом, звук выстрела разбудит народ.
Грянул выстрел, вздрогнули стены, но пуля попала точно в цель. Медведица осела и вскрикнула почти человеческим голосом. Медвежонок бросил мясо и беспокойно забегал вокруг матери.
Но это был еще не конец. Медведица сохранила достаточно сил, и теперь она, тяжело переваливаясь, направлялась прямо к окну. Возможно, ее привлекали лунные блики на стеклах и тени скрывавшихся за ними людей.
Сознавая, что с того места, где он стоит, ему в медведицу не попасть, Мэтью молниеносно отодвинул засов и выскочил во двор. Медведица повернулась в его сторону. Мэтью выстрелил, он хотел попасть в сердце, но от волнения плохо прицелился: медведица продолжала наступать на него.
В мгновение ока Мэтью перезарядил ружье и спустил курок, но затвор заклинило. А зверь был уже рядом, всего в нескольких шагах от него. Впервые в жизни Мэтью охватила паника. Он слышал крики со стороны ранчо и знал, что помощь придет через несколько минут, но ему также было предельно ясно, что счет времени шел на секунды. Мэтью волновался за Тилли, он хотел крикнуть ей «уходи», но у него вдруг пропал голос. В это время Тилли подбежала к нему и в этот момент раздались выстрелы. Он обернулся и увидел жену, державшую обеими руками кольт, ему даже показалось, что глаза у нее закрыты.
Мэтью упал на землю вместе с медведицей, пронзительная боль в руке почти парализовала его. Затем ему стало нечем дышать: лицо погрузилось в остро пахнущую мокрую и липкую шерсть, которая набилась ему в рот и он ощутил ее сладковатый вкус. Мэтью задыхался, силы оставили его. Когда с него стащили окровавленную медвежью тушу, то он был почти раздет и залит кровью с ног до головы.
— Тилли! Тилли!
— С ней все в порядке, Мэт, не беспокойся.
— Где она? Где?
— Все хорошо, она здесь, в доме. Ее зверюга не задела, а вот тебя достала. Но ты все равно счастливчик. Да, тебе повезло, это точно. Такой огромной медведицы я не видывал уже много лет. Это та, что ушла от охотников, но не так далеко, — объяснял Дуг Скотт, помогая Мэтью сесть в кресло.
Тем временем Луиза в своей старенькой шубке, накинутой на ночную рубашку, подол которой был заправлен в высокие сапоги, с подобранными под белый чепец волосами, хлопотала возле Тилли, как и Дуг, она говорила, не умолкая.
— Ну, давай очнись, скажи что-нибудь. Это шок. Не каждый день случается застрелить медведя. Храбрая девочка, молодец. И стрелок меткий. Я видела, что ты крепко держала револьвер. Если бы у тебя рука дрогнула, тебе бы от меня досталось как следует. Я же не зря тебя учила. Вот, выпей. Кэти, перестань трястись, от тебя весь дом ходуном ходит, — прикрикнула она на Кэти, забившуюся в угол скамьи. — Ничего особенного — это был всего лишь медведь. Но, Господи! Я уж подумала, что это эти напали. Я уже несколько лет живу с предчувствием. Я никогда не переставала думать, что они находятся достаточно далеко. Я никогда не чувствовала себя по-настоящему в безопасности. — Луиза продолжала разглагольствовать до тех пор, пока не открылась дверь и на пороге не появился ее отец.
Альваро Портез не стал расспрашивать, что произошло, он видел все своими глазами: его беспокоило только здоровье Мэтью.
— Отведите его на ранчо, — обратился он к Маку Макнилу, — там есть все необходимое для перевязки.
— Со мной ничего страшного, — буркнул Мэтью, глядя в сторону.
— Нет, с тобой далеко не все в порядке. Когти сильно располосовали тебе руку, а с этим не шутят. Пойдем. Помоги ему дойти, — Портез снова посмотрел на Мака.
