– Не спится?
Она качает головой, откладывая письмо.
– Несмотря на старания. А ты?
– Мне тоже не спится. – Я сажусь рядом. – Ты скучаешь по моей маме?
Она кивает.
– Да. Очень.
– Я тоже. – Я смотрю на бабушку и впервые после смерти мамы знаю, чего я хочу. Я хочу быть с Джулианом и Брэнди, с семьей, которая мне так нужна, пусть я и не подозревал об этом. Хочу сблизиться с бабушкой, хотя она и бесит меня. Хочу показать Эштин, что такое беззаветная любовь, потому что это единственная девчонка, с которой я хочу быть вместе и которой никогда больше не дам почувствовать одиночество. Я хочу бороться за нее. Упорно бороться.
Я уже давно не строил планов, если не считать дурацкий розыгрыш, но мое стремление к первенству оживает, как будто никуда и не пропадало. Я взволнован, и кровь буквально кипит у меня в жилах, когда я обдумываю, что нужно делать. Будет нелегко – даже наоборот. Но я люблю задачки не из легких.
– Бабуля!
– Да, Дерек. Разве я тебе не говорила, что терпеть не могу, когда ты меня так называешь?
– Это же ласковое обращение, ведь я тебя люблю, – говорю я и зарабатываю тычок локтем под ребра. – Хочу вернуться в Чикаго. И чтобы ты со мной.
– Дерек, я техаска, – замечает она.
– Я тоже. А разве мы не можем быть техасцами, проживающими где-то еще?
Чуть подумав, она кивает.
– Да. Думаю, можно попробовать. Скажу Гарольду, чтобы нашел нам приличный дом недалеко от Брэнди и Эштин. Естественно, Гарольд и остальная прислуга переедут вместе с нами… а мне придется время от времени возвращаться, чтобы осуществлять контроль над «Уортингтон индастриз». Ты ведь знаешь, что являешься наследником компании?
– Ты не даешь мне об этом забыть.
– Вот и хорошо.
Я это делаю не только, чтобы исправить ошибки прошлого. Я еще и возвращаю себе цель, которая в последнее время отсутствовала. Эштин поняла, что во мне еще остался дух борьбы… и помогла понять, что у меня, как и у нее, есть цели и мечты.
Бабушка с радостью готова посодействовать моему плану. Необходимо сделать несколько телефонных звонков в кое-какие университеты и тренерам, с которыми я когда-то играл, а также использовать свое влияние как наследника «Уортингтон индастриз». Я лечу в Чикаго в день, когда у Эштин назначено интервью в Северо-Западном университете, и ее не будет на тренировке. Приземлившись, отправляюсь прямиком в Старшую школу Фремонта.
Идя по полю, где недавно постригли траву, я ощущаю знакомый запах. Тренер оживленно разговаривает с помощником.
– Тренер Дитер, – говорю я, подбежав и поравнявшись с ним.
Тренер, повернув голову, окидывает меня пристальным взглядом голубых глаз.
– Да?
Я с трудом сглатываю и почему-то начинаю нервничать. Как может беседа с тренером из маленького городка так щекотать нервы? Наверное, это оттого, что в глубине души я знаю: пришло время действовать, и обратной дороги нет.
– Я перешел из другой школы, – говорю я Дитеру. – С осени буду здесь учиться…
– Сынок, у меня мало времени. Давай по делу.
– Я хочу играть в футбол. Квотербеком, – прямо говорю я.
Он усмехается.
– Послушайте, я знаю, что вы лишились Макнайта, а его замена не совсем той закваски. – Мне ни в коем случае нельзя показать свою слабость, а только уверенность и напор. – Я буду лучше Макнайта, даже в его самый удачный день.
Тренер Дитер выгибает брови:
– А ты, мерзавец, видать, много о себе мнишь. Как тебя звать?
– Дерек. Дерек Фицпатрик. – Я протягиваю ему руку.
Тренер пожимает ее. Пожатие мужское, крепкое, будто проверяющее стойкость другого, но короткое.
– Где играл?
– Сначала в Алабаме, потом в Старшей школе Сьерры, штат Калифорния. Чемпион штата, лучший игрок штата…
– В каком классе?
– Пойду в двенадцатый.
Дитер подзывает одного из помощников.
– Дерек Фицпатрик, это наш ди-си[21], тренер Хайльман. Тренер Хайльман, вот Дерек считает себя лучшим квотербеком, чем Лэндон Макнайт.
Тренер по защите коротко смеется и пожимает плечами.
– Что за черт! Билл, я его проверю. В нашем деле это не повредит. – Помощник отходит.
Дитер постукивает ручкой по папке.
– В нашем деле могут повредить отнимающие у меня время самовлюбленные хвастуны. – А я еще собирался рассказать ему о своих результатах. – Идем, сынок. Сейчас переоденем тебя и поглядим, на что ты способен.
